Из дневников и рабочих тетрадей - страница 22

Шрифт
Интервал


После метро мы пересели в трамвай. Было ужасно жарко и душно. Я ходил еще в пальто и буквально обливался потом. После трамвая мы прошли пешком и, наконец, увидели 3-ех или 4-ех этажное здание тюрьмы, окруженное высокой каменной стеной. Мы прошли во двор. Там толпились люди и разговаривали о своих случаях и переживаниях. Я вошел в дом, подойдя к окошку, спросил:

– Скажите, где мой отец…

– Как фамилия? – спросил меня мужчина с удивительно неприятной физиономией.

– Трифонов Валентин Андреевич.[50]

– Записаны?

– Нет.

– Приходите 21 мая, запишитесь, а через месяц ответ получите.

Я понял, что больше ничего не узнаю. 21-го пойду запишусь. 12-го я с Таней, Бабушкой и Аней ездили на дачу. Там очень хорошо. Поля зеленые, река, тишина, цветы, заходящее солнце, коровы смирные…

Дачная идиллия…

20 июня

Я очень долго не писал, потому что были экзамены и еще ряд величайших событий.


11-го я ходил к маме в Бутырки, заполнил бланк и стал на очередь во 2-ое окно. Долго стоял, наслушался ужасов, насмотрелся десяток лиц, размытых слезами, недовольных, озлобленных.

В Бутырках мамы не оказалось. Я пошел назад к остановке 18-го. Жара! Выпил квасу за 10 коп.

Доехал до Никитских ворот, там сел на 16-ый и скоро был у Пресни. Вобщем, в два часа, в самый зной, вспотевший, запыленный, еле передвигавший ноги, доехал домой.

В этот же день приехала бабушка и привезла письмо мамы, оно было завернуто в какую-то бумажку. Мамочка писала, что она подъезжает к Свердловску, велит не унывать и о себе не беспокоиться. Еле видны буквы, письмо написано на маленьком клочке бумаги. Сбоку приписка: «Товарищи, кто найдет эту бумажку, пусть отправит по адресу: Москва 72, ул. Серафимовича, д. 2, кв. 137. Юрию Трифонову».

А на конверте надпись детским почерком.

«Мы нашли эту бумажку на переезде гор. Свердловска».

Хорошие ребята. Бедняжка мамочка, и так мне ее жалко.

11 июля

На даче очень скучно, все разъехались.


От мамы было второе письмо, такое же, как и первое. Дядя Павел уже на месте назначения, в городе Свободном.

От папы ни слуху, ни духу. Что-то с ним?..

Неизвестно!

Тут с ребятами у меня конфликт. Однажды мы сидели на лестнице и разговаривали о собаках. Ганька говорил, что мой отец стрелял в них. Я утверждал обратное. Ганька в колких и насмешливых выражениях описывал моего отца, я еле сдерживал слезы. Под конец он сказал: