В номере проживания гражданина Красного произведена выемка его личных вещей, о чем составлен протокол. Среди предметов, изъятых из номера гражданина Краснова, не оказалось паспорта и бумажника. Так же, по утверждению главного инженера фабрики, Семёнова Игоря Пахомовича, в гардеробе гражданина Краснова отсутствовали куртка серого цвета с двумя нагрудными карманами, тёмно-синие джинсы, сорочка серого цвета в мелкую клетку и кроссовки тёмно-синего цвета с тремя вертикальными жёлтыми полосам. Во всё это, как показал гражданин Семёнов И. П., гражданин Краснов был одет в день приезда.
Дальнейшие розыскные мероприятия по поиску гражданина Краснова А. В. ни к чему не привели.
В связи с вышеуказанным, прошу объявить гражданина Краснова А. В. во всероссийский розыск. Производство по делу об исчезновении гражданина Краснова А. В., временно прекратить.
Следователь Н-кого Следственно Отдела…
Утром третьего дня, Андрей смог сесть, на постеленной, прямо на пол соломенной циновке и попытался подняться на ноги. В глазах потемнело. Дощатые стены разъехались в разные стороны. Он вновь уселся на циновку. К горлу подкатил мягкий и тёплый комочек рвоты. Тело покрылось липкой испариной. Он положил руки на колени и опустил на них голову. Со лба сорвались капли пота и быстро впитались в сухую солому циновки.
Дед сидел у стены, смотрел, молчал и не вмешивался в происходящее.
Андрей опустил голову и несколько раз глубоко вдохнул. Его дыхание походило на сипение. Он откашлялся. Тело подрагивало от слабости.
Вторая попытка была более успешной. Всё вокруг, как и в первый раз, пошло кругом, но Андрей опёрся рукой о стену и стоял так, опустив голову. Колени дрожали. Тело обливалось потом. Он медленно развернулся и уперся в стену второй рукой. Хотя в глазах и плясали жёлтые мухи, голова начала постепенно приходить в порядок. Через некоторое время возвратилось зрение и первое, что привлекло его внимание, это его собственные руки.
Он смотрел на свои бледные истончившиеся в тоненьких жгутиках жил с пожелтевшими отросшими ногтями кисти. Ещё совсем недавно этими пальцами, он мог спокойно согнуть четырёх миллиметровую стальную пластину, и что же с ними стало теперь. Что-то кольнуло, там, в глубине груди. Что-то похожее на обиду. Или может это просто жалость к себе. Он не понял.