– Пристрели меня, Армия, мать наша...
* * *
В доме у Северины темно. Дверь не заперта. Армия затопала в коридоре, зашумела.
– Чего дверь не закрываешь? Почему темно?
– Сплю я, – отозвалась с печки Северина.
– Спит она... – Армия зажгла свет и подошла к печке.
Ее голова оказалась как раз рядом с головой девочки. Северина положила подбородок на руки и смотрела на тетку Армию горящими глазами. Ее лихорадило, а глаза сияли.
– Нельзя так, – укоризненно сказала Армия. – Нельзя делать все, о чем тебя просят. Ты ж не дура, зачем откликаешься каждому?
Северина задумалась, потом неуверенно сказала:
– Мне, наверное, интересно, как все устроено...
– Интересно ей! – повысила голос Армия. – Сколько раз говорено, что ты хорониться должна! Вот вырастешь, паспорт поимеешь, иди на все четыре стороны, расстилайся половицей под любой сапог. А пока – сиди тихо и не высовывайся! Севка, – перешла она на доверительный тон, – ты не можешь решать такое, не божеское это дело. Нельзя эту тяжесть на душу брать – не отмолишься ведь.
– Тетка Армия, – прищурилась Северина, – ты всегда говорила, что религия – опий для народа.
– Религия – ерунда! Твоя же душа тебе покоя не даст! Интересно ей, видите ли!.. – Армия прошлась по комнате.
– Все нормально. Я заговор сказала, чтобы пустоты не образовалось, – тихо ответила на это Северина.
– Тьфу – твой заговор! – рассердилась тетка Армия. – Как бабка дремучая рассуждаешь!
– Ничего не тьфу! – рассердилась и Северина. – Заговор важный, мне его мама сказала, чтобы пустоты не образовалось, когда человек нерожденный исчезает. Потому что пустота может все в себя засосать. И не будет тогда ни людей, ни зверей, ни земли самой не будет!
Тетка Армия подошла к печке, приблизила свое лицо к лицу девочки:
– Севка, твоя мать хоть и была акушерка, но не умела делать того, что ты умеешь.
– А чего я умею? Армия, я снегиря замерзшего нашла. Помнишь, в фильме «Морозко»? Настенька взяла птичку заледеневшую, погрела ее в руках, птичка и ожила.
– И что?.. – спросила Армия.
– Я когда этот фильм увидела, мне пять лет было. Я сильно захотела всех оживлять... Сильно-сильно! – Северина замолчала.
– И что? – повысила голос Армия.
– Ничего! Не ожил снегирь. Я его в ладонях долго держала, а он мертвый остался.
– Слава богу, не допустил! – громко объявила Армия и первый раз на глазах Северины показательно перекрестилась. – Знаешь, Севка, ты уж о мертвых-то не радей, не твоя это территория. У мертвых свои законы, думай о живых. Что за заговор такой, говори.