Да и не школа это была, а, как было
написано золотыми буквами на тёмно синей табличке у ворот, «Первая
патронатная государственная гимназия».
А сокращённо как правильно – ППГГ или
ПеПаГоГи-я? Хм, оба варианта – не сахар. Поэтому буду называть,
так, как мне привычнее. Школа – она и в Африке – школа.
Встретила нас на этот раз не
директриса, а вооружённая охранница, вышедшая из небольшого домика
у закрытых въездных ворот. И вместо вежливого пожелания доброго
утра мило, сквозь стиснутые зубы, поинтересовалась целью нашего
прибытия на охраняемую ею территорию в столь непозволительно раннее
время. Одна её рука лежала на открытой пистолетной кобуре, а вторая
безуспешно пыталась согнать остатки сна со слегка помятого не
иначе, как служебным рвением, лица.
Выяснив после проверки наших с мамой
Машей документов, то есть ПИКомов, и сверки их с каким-то своим
списком, что она имеет счастье лицезреть нового ученика и
сопровождающее его лицо, женщина недовольно, но, как мне
показалось, с некоторым облегчением бросила в сторону кого-то, кого
мы с мамой Машей пока не видели:
– Наконец-то, последний!
После чего убрала руку с пистолета и
милостиво разрешила пройти, полностью распахнув перед утренними
гостями входную калитку и уступая нам дорогу. Такси, на котором мы
добирались от железнодорожной станции до моего будущего места
обучения, пришлось оставить у так и не открывшихся перед ним
ворот.
А я, услышав произнесённые не
выспавшейся женщиной слова, а главное их интонацию, заходить
почему-то сильно расхотел. Куда это меня привела судьба, что тут
так «ласково и радостно» встречают? Нет, я, конечно, понимаю, что
гость в пять часов утра – это не гость, хоть и долгожданный, а
нечто невоспитанное и малоприятное, но что делать, если так
сложились звёзды? Даже шаг назад непроизвольно сделал, пятясь к
приветливо раскрытой дверце жёлтого автомобиля с чёрными шашечками
по бортам. Но осуществить тактическое отступление мне не позволила
мама Маша, уже доставшая из этого пепелаца мой чемодан и ободряюще
подталкивающая меня в спину.
Тяжело вздохнув и подчиняясь грубой
непреодолимой силе, я сделал первый шаг в своё светлое, надеюсь,
будущее.
Протиснувшись в калитку мимо
проплывших мимо моих глаз выдающихся далеко вперёд достоинств
слегка посторонившейся охранницы, я по-детски показал ей язык,
забрал свой колёсный чемодан у мамы Маши и не спеша покатил его по
широкой асфальтированной дороге вглубь раскинувшегося вокруг парка.
Благо подробный план его территории, висевший на заборе,
ограждающем это великолепие от любых посторонних личностей я, пока
осуществлялась наша с мамой проверка, изучить успел. Мария
Степановна, привыкнув за проведенное вместе время к моим не совсем
современным ухваткам, уже не возражала против этого и налегке,
придерживая рукой висящую на плече сумочку, сопровождала меня,
двигаясь на один шаг позади.