– Он в реанимации! – тихо сказала Настя и опустила глаза, стыдясь выступивших слез.
– Где? – удивился Артем и почувствовал, как у него задрожали пальцы. – Как в реанимации? – и только теперь он заметил залитые кровью глаза супруги, в которых полопались сосуды.
– Врачи сказали, что у него асфиксия, то есть, это значит, что малыш наглотался околоплодных вод, должен был закричать при появлении на свет, но, увы, этого не произошло. – И девушка опять заплакала, прикрывая лицо обеими руками.
Настя, всем своим видом показывала свою душевную боль, усталость отразилась на её измученных глазах и на бледных щеках. Очевидно, она не спала последние сутки и считала себя виновной в произошедшем. Её внутреннее состояние передалось и на Артема. Он обнял жену и принялся гладить по спине, пытаясь хоть таким способом унять ту душевную боль, которая впилась в сознание близкого человека.
– Все будет хорошо, вот увидишь… – утешал Артем измученную девушку, с трудом стоявшую на ногах.
– А если умрет? – хныкала Настя, положив голову на плечо мужа.
– Не умрет! У нас отличные врачи.
– Отличные? Откуда здесь отличные возьмутся? – яростным тоном произнесла встрепенувшаяся, недовольная девушка. Ей не понравилось то, что муж попытался выгородить пробел акушеров. – Они мучили меня всю ночь, никто не подходил, все забыли обо мне, наверно они ждали от нас взятку, но мы ведь не знали… никто не предупредил, что надо «дать на лапу». Эти проклятые деньги… он поэтому и наглотался, что тянули время, лучше б я дома родила, поверь! Если бы не одна медсестра… она потом ещё помогала доктору, каким-то прибором откачать из его легких воды, если б не она, не знаю что и думать, наверно не стояли бы здесь сейчас. Да, чуть не забыла, сегодня утром пришел главный и вручил рецепт, вот он, сказал, срочно – это поможет ребенку. – И она протянула помятый бланк.
– Что ж ты сразу не сказала? Я мигом! – Артем выхватил лист, поцеловал жену в щечку и пулей вылетел на порог.
Три дня ребенок находился в реанимации и только на четвертые сутки его принесли в палату к матери. Крошечное существо испытывало голод, вякало осипшим голоском, по всей видимости, он давно требовал пищи, но никто не реагировал на его просьбу. И вот, наконец, ослабленный организм прижался к груди, рефлекторно начал шарить и нашел то, что искал, сразу же принялся смоктать, издавая звуки похожие на чавканье. Но материнское молоко не текло, за эти дни оно перегорело, грудь высохла. Насте, по незнанию, ничего не оставалось, как сунуть бутылку, наполненную искусственным питанием в ротик первенца. Так она поступила по совету все той же медсестры. Только что, появившийся на свет человечек с жадностью принялся впитывать ненатуральное кушанье. В дальнейшем, от такой еды, от этой дурацкой смеси у мальчика появились запоры и Настя, опять же, по совету какой-то глупой родственницы, каждую ночь стала вставлять в попу малышу обычный стеклянный градусник, помогая ему опорожниться. Привычка такого туалета укоренилась и продолжалась целых три года, эта привычка повлияла на Настино сознание, и она уже более не хотела иметь детей, ночи проведенные без сна сделали своё дело. Артем же в силу занятости и поездок в соседнее государство, зарабатывая на хлеб, испытывал потребность полноценного отдыха. Жена жалела его и не привлекала к помощи – управлялась с ребенком сама.