Она также
думала, что ее преобразования вряд ли будут приняты окружающими
дворянами благосклонно, поскольку противоречат во многом
сложившимся традиционным отношениям помещиков и крестьян того
времени. Крестьян и истязали, наказывая за малейшую провинность, и
продавали, и обменивали на собак, относились к ним, как
вещам.
Она
вспомнила, как в одной из книг прочитала случай о крепостном -
старосте деревни, которого его хозяин обещал отпустить на свободу,
если тот принесет сто рублей - очень большие деньги по тем
временам. Ограничивая себя во всем, буквально по копеечке,
обманывая и обсчитывая того же барина, притесняя во всем свою семью
и близких, крепостной каким-то чудом собрал нужную сумму за
несколько лет, но когда он принес их своему хозяину, тот уже об
этом обещании и забыл, да и был не в настроении - как раз
проигрался в карты, и со смехом сказал, что сейчас ему надо не сто,
а тысячу рублей, и никакой вольной он никому не даст. Расстроенный
бедняга пришел домой и повесился, не выдержав крушения мечты всей
своей жизни.
Так что
никакого счастья в жизни крепостных нет и не было, а была
жесточайшая эксплуатация крестьян и полное их бесправие и
зависимость от своего хозяина - помещика. Да и как объяснить
соседям-помещикам, с чего вдруг их "коллега-дворянка" решила пойти
поработать, а своим бывшим крепостным стала платить зарплату,
оплачивать больничные, давать отпуск, т.е. предоставлять весь тот
социальный пакет, который в нашем мире воспринимается как нечто
разумеющееся? Оказывается, не так-то просто нести просвещение в
массы, когда эти массы этого категорически не хотят. Вот обо всем
этом нужно было поразмыслить.
Но
практичность натуры женщины отвлекла ее от размышления над общими
социальными вопросами к решению более практичных проблем. Наталью
покавыручает разница во времени в
прошлом и будущем, а также разница
в датах. В связи с разными календарями и стилями летоисчисления -
"старым и новым", календарь отставал на двенадцать дней. И если в
будущем было двадцать четвертое декабря по "новому стилю", в
прошлом только двенадцатое число, и если в будущем все готовились к
Европейскому Рождеству, несколько затмившему наше родное,
православное, то тут все было спокойно, и Рождество ждали только
через две недели, как и положено по старому стилю.