Капитан Роберт ухватил девайс, подтащил поближе и плюхнулся
задом на круглый торец часов.
- Так, магистр земли, воды и воздуха. Академик и прочее!.. - он
ткнул пальцем в реторту: - Что вы лично сделали для спасения
Анклава?
Карлик побагровел. Игорь даже испугался, что переборщил, и
заслуженного мага сейчас хватит удар.
- Как вы смеете!.. - начала магесса.
Хозяин лаборатории хлопнул ладонью по столу. Реторты
зашатались.
- Подожди, девочка. Дурень прав. Как правы все дурни.
Карлик схватил в горсть бороду и сжал, как будто хотел оторвать
её с корнем.
- Весь магический совет, десяток жирных глупцов три месяца
чесали языками. И что сделали? Ни-че-го. Ничего! Только потравили
друг друга. Глупцы. Нашли время…
Карлик привстал на табурете:
- Посох Старшего с тобой?
Игорь без лишних слов выложил перед собой на стол витой посох –
символ власти.
Бородач оглядел посох.
- Да, это он. Туда ему и дорога.
Кого он имел в виду, тоже было понятно без лишних слов.
Карлик несколько секунд пристально смотрел на посох, так что
Игорю показалось, что маг сейчас схватит символ власти Анклава и
прижмёт к себе, как родного. Но он ошибся. Не жадность была в
глазах бородача, а нечто другое.
- Забери… это. Возьми себе, если хочешь, - брезгливо произнёс
хозяин лаборатории. Потом ловко соскочил с табурета, и, проворно
перебирая кривыми ногами, забрался по стремянке у стены. Там, до
самого свода, сложенные в нишах стены, лежали книги. Не свитки –
настоящие, полноценные тома.
Карлик принялся перебирать толстые тома, бормоча под нос: «Нет,
не то… ауризация божественного вмешательства… Выжимки и
квинтессенции мочи пустынного ящера – в жопу квинтессенцию…
Экстрактивная дисфункция и её влияние на заклинание безбрачия… в
задницу безбрачие. Ага… вот!»
Карлик с трудом вытянул из стопки потрёпанный том в
тёмно-вишнёвом переплёте. Пристроил книгу подмышку, и принялся
спускаться со стремянки, тяжело шлёпая тапками по перекладинам.
На предпоследней ступеньке он пошатнулся, потерял тапку и съехал
до пола, простучав задницей по перекладинам.
Взметнулась пыль. Книга тяжело ударилась о столешницу.
- Вот, - повторил карлик. – Я читал её сотню раз. Каждый раз
нахожу в ней другой смысл. Иногда я думаю, что в ней нет никакого
смысла.
Игорь, с молчаливого согласия хозяина, открыл книгу, перевернул
несколько страниц. Толстые листы переворачивались с трудом, будто
нехотя. Каждый был украшен рисунком, яркие краски которого не
потускнели от времени, и светили с каждой страницы красным, синим и
золотым.