И голова эта уже раскалывалась от напряжения. Столько думать ему
не приходилось даже во время сдачи диплома в университете.
Пока то, что удалось создать, разрушало всё вокруг. Что-то ему
удалось нащупать – случайно, в камере. Но всё остальное, что
отличалось от первого рисунка, который он намалевал на обрывке
рубашки, не работало.
Он нарисовал дерево – воздух задрожал, и только.
Он нарисовал волну – стены покрылись липкой слизью, которая тут
же испарилась.
Он нарисовал человека – по коридору прокатилась горячая волна
вонючего дыма с привкусом дерьма.
Копии заклинаний из книги лучше было не использовать. Они были
непредсказуемы. В половине случаев он просто не работали. А другая
половина уже разнесла в клочья пару скамей, один труп и превратила
часть стены в оплывшую клейкую массу. Из которой торчали голова и
руки очередного трупа, убитого ещё раз. Если только трупы можно
было сделать ещё более мёртвыми.
Что-то ему не хватало, самой малости, без которой ничего не
работает. Последней детали головоломки. Того единственного, что
оживляет каменное тело голема…
Если бы у него были те листы с золотым драконом и деревом, что
отдала ему Най на корабле! Наверное, Игорь сумел бы создать что-то
полезное. Вырастить сады, добыть воду из камня, накормить людей…Но
заклинания сгорели, погибли безвозвратно.
Он взял из стопки новый листок. Ничего. Зато он знает, как
сделать морскую воду пресной. Осталось только объяснить это
итиолу.
Ад – это другие.
Жан-Поль Сартр
Чёрные, в острых зазубринах скалы поднимались в самое небо.
Подножие острова, - цитадели Анклава - омывали волны Едкого моря,
неустанно и безуспешно накатывающие на изломанный камень.
Вершины скал терялись в серых кудлатых облаках.
Где-то высоко, над облаками сверкал в лучах багряного солнца
золотой шпиль – высшая точка острова. Символ могущества магии.
Над морем разнёсся пронзительный рёв трубы. Боевые корабли
подходили к бухте Анклава.
Мерно работали длинные вёсла, свежий ветер доносил до берега
рокот барабанов. Полоскались на мачтах цветастые флаги. Сверкали
доспехи.
Уродливые чёрные птицы, спугнутые трубным рёвом, сорвались со
скал и с криками закружились над морем.
Вот корабли подошли ближе. Центральный, самый большой и богато
украшенный, под адмиральским вымпелом и гербовым флагом – знаком,
что на борту сам Князь, спустил шлюпку.