- Чего? – Игорь раздражённо поднял голову. Заклинание
трепыхалось под ветром в его руке.
- Господин. Мусорщик говорит – ящеры сами всё сделают, -
прошипела над его плечом женщина-киллер.
Ну конечно, она же из их племени. Элитный мусорщик, выбившийся в
люди.
- Говори.
- Филонумонам не нужна привязь, - мальчишка смотрел умоляюще.
Худой кулачок сжимал нитки, привязанные к лапе почтового ящера. –
Дайте им свитки, они сами порвут их в воздухе! Убейте меня, не
взрывайте ящеров!
Вот чёрт, и этот туда же. Кажется, совсем недавно Край говорил
то же самое. Убей меня, не трогай филонумона. Что за народ такой,
киллер на киллере, человека убить – как разок чихнуть. А ящерку не
тронь…
- Покажи.
Мальчишка проворно вскочил, подхватил заготовленный моток ниток.
Похлопал ладонью по насесту. Тут же один ящер подпрыгнул иуселся на
круглый брус. Парнишка размотал изрядный кусок нити, один конец дал
ящеру.
Хлопнул ещё раз, и на насесте уже сидел ещё один почтовый летун.
Он тут же получил второй конец нити. В петельках болтались
заготовленные заранее, хитро укреплённые бумажки с
заклинаниями.
Мусорщик дал команду – нечто вроде гортанного карканья – и оба
ящера одновременно сорвались с насеста.
Скользнули вниз, расправили кожистые крылья и взмыли в
воздух.
Вслед за ними отправилась вторая пара, за ней третья. Внизу по
земле скользила их тень, связанная невидимой нитью.
Оказавшись над неприятелем, ящеры развернулись в воздухе, как
два истребителя. Нить, невидная с земли, порвалась. Вместе с ней
распались подвешенные к ней заклинания.
Раздались глухие разрывы. Новый отряд врага, спешивший к стене
храма в подкрепление к уже проникшим на территорию морякам,
заметался, засыпанный огненным градом.
Игорь обернулся и посмотрел на своего телохранителя.
- Это нас всё равно не спасёт.
- Да, господин, - ответила чернокожая женщина-киллер.
- Пора. Ты знаешь, что делать.
- Да, господин, - на лице женщины не отразилось ничего – не
страха, ни сожаления. Она даже улыбнулась, показав острые белые
зубы, ослепительно белые на тёмном лице. – Последняя просьба,
господин.
- Говори.
И почему ему так жаль посылать на смерть эту бабу, так же, как
давешних ящеров? Ведь она недавно сама хотела его прикончить?
Пырнуть кинжалом, перерезать глотку? Нет, не годится он в
Наполеоны. Тот бы не сомневался.