Ничего не хотелось делать. Сейчас бы
свалиться на диван в комнате отдыха, открыть баночку пива, и
посмотреть тупую американскую комедию. Я завидовал и
звёздочётам-штурманам с капитанского мостика, и операторам
машинного отделения. Хотя, за звёздочётами следили офицеры, а вот
операторам конкретно повезло. Они раз в два часа вылезали из
подсобки, заправляли силовую установку «Петропавловки» парой
магических жестов, и уползали обратно. Большую часть служебного
времени операторы валялись на койках, попивали самогон, да листали
порнографические журналы из мира, где у женщин по три сиськи.
Ни забот, ни хлопот.
Вытащить бы этих чертей из недр
крепости, поставить рядом со мной. Уткнуть в дерьмище по колено,
сунуть под гадкую морось дождя, а потом заставить отдирать силовую
броню от грязи и крови в арсенальном боксе. Если панцирь можно было
очистить струей воды под давлением, то ошмётки демонов из стыков
между бронепластинами чуть ли не зубилом выколачивать приходилось.
«Жопа в мыле, яйца в поте – я служу в морской пехоте», --
вспомнилась фраза из родного мира.
Хорошо хоть, я был закован в сиб.
Внутри было тепло, и даже немного уютно. Старым поколениям воинов
Грани приходилось хуже – они вообще шли в бой чуть ли не с голой
задницей, с мечами наперевес. Не то что сейчас. Бойцы в массивных
противопехотных «Задирах» засели в складках местности, вглядывались
во мрак Бездонья через сияние голографических прицелов и напоминали
стальные памятники. Стрелки могли позволить себе дрёму, ведь с тыла
их прикрывали «Бекасы» с дальнобойными ионными ружьями. В воздухе
терпеливо висели массивные транспортники, оснащённые
крупнокалиберными энергетическими пушками, так что волнение
казалось неуместным.
Чего бояться, если нас много и мы
вооружены до зубов?
Три года назад я не мог представить,
что окажусь закованным в металл мощной силовой брони и буду глядеть
на горизонт сквозь окуляры боевого шлема. В начале это захватывало,
но теперь, когда я до автоматизма отточил все маневры, ощущалась
скука. Скорее бы отвоевать, и вернуться в казарму. Духовные огоньки
боевого интерфейса вяло складывались в небольшие цифры, показывали
телеметрию тела и запас энергии в наспинном силовом блоке, отражали
наличие в эфирном поле демонических эманаций, которых здесь всегда
было много.