Впрочем, где гарантия, что Бэл оставит
это занятие после женитьбы?
Особняк встречает подозрительной
тишиной. Я тут же подумала, что это предвестник большой бури.
— Останетесь на чай? — предлагаю Бэлу,
когда он вводит меня во внутренний дворик.
Мое предложение — не просто любезность.
Пусть Бэл скажет Михо, что прогуливалась я не одна, а в сопровождении. Все же я
нарушила их правила. И пусть не люблю дядю, но это не повод становиться
злостной нарушительницей правил приличия.
— С молоком? — уточняет Бэл.
— Обязательно! — гарантирую я.
— С превеликим удовольствием, —
соглашается он. — И вам нет нужды подавать чай самостоятельно. Пусть это
сделают слуги.
Отличное решение. Обмениваемся с Бэлом
поклонами, и он произносит:
— Я вызову своего кота, а вы пока
распорядитесь насчет чая.
Делает пас руками, прикрывает глаза. Он
что, общается с котом на расстоянии?
Очень хочу понаблюдать, но спешу выполнять просьбу.
Не успеваю войти, как слышу дикий вопль
сестренки:
— Отец, она явилась! Эта нахалка уже
здесь, иди и накажи ее за все проделки!
Показываю ей неприличный жест. Чему-чему,
а этому меня мои третьеклассники научили. Не раз я, классный руководитель,
видела хулиганство. Но впервые применила на практике. Вот не смогла сдержаться.
— Что-о-о?.. — воет Алия. — Да ты!.. Ты!
Похоже, с подбором эпитетов у нее
большие проблемы. Как и с внешностью.
На истеричный вопль доченьки выбегает и
папочка. К собственному удивлению замечаю в его руке хлыст для верховой езды.
Это он меня, что ли, собрался охаживать?
Ну, нет, дудки! Вышла я из того возраста, чтобы батька лупил по заднице.
— Где ты шлялась?! — орет Михо и
спускается по лестнице. — Сейчас я тебе покажу, как позорить род Ферино. И то,
что ты пострадала при падении со скалы, значения не имеет.
— Лучше бы вообще сдохла! — подвякивает
Алия.
Отступаю к двери — так, на всякий случай.
Чувствую, как ладони начинает жечь. Подношу их к лицу — они источают
зеленоватый свет.
— Магией в родного дядю?! — ярится Михо.
— Что тут происходит?
Бэл появляется как раз вовремя. Дядюшка
прячет кнут за спину и подобострастно кланяется. Алия ретируется — наверняка
переодеваться, не может же она показаться перед Бэлом растрепанная и в домашнем
платье.
— Дядя и сестричка так беспокоились за
меня, — притворно вздыхаю я. Невинно хлопаю ресницами и одновременно трясу
ладонями, остужая. — Вот и вышли встречать в полном составе.