— Борд, это Великий Дух Макс Са, —
представил меня Терс вошедшему. Командующий армией Берлине
просканировал меня цепким взглядом, почтительно наклонил
голову:
— Мы всё время ждали Тебя, Макс Са. —
Потеряв интерес к моей персоне, Борд повернулся к Терсу:
— Ты посылал за мной, правитель? —
Это был вопрос и утверждение одновременно. Мне импонировала манера
командующего: уверенный в себе человек. Пожалуй, даже чересчур,
сбить с него немного уверенности не помешает. Будь Бер сейчас рядом
со мной, он бы в две секунды преподал урок Борду, каким тоном надо
разговаривать с власть имущими. Но Бер отсутствовал, был Богдан с
братьями и молодые воины-Русы, готовые порвать глотку любому.
— Ты нужен мне, Максу Са. Расскажи,
сколько у нас воинов, пушек, где стоят дозоры и патрули.
— Великому Духу интересны такие вещи?
— с притворным удивлением повернулся ко мне командующий. «Вот это
уже перебор», — мысленно крякнул я, окончательно принимая решение
наказать наглеца.
— Великому Духу интересно всё, —
медленно и почти по слогам ответил Борду,— и особенно ему
интересно, в каких условиях живут воины и как они обеспечены
едой.
В глазах командующего мелькнула
досада, но к его чести, он сдержался:
— Как будет угодно Великому Духу. —
На этот раз тон был куда почтительнее. В течение часа гонял
местного Наполеона вдоль и поперек, пока не получил ответы на всё
свои вопросы.
Берлин располагал солидной армией:
неудивительно, что Максель не пытался задавить вольнодумцев,
предпочитая формальное руководство. Пеших воинов, основу которых
составляли закованные в броню копейщики, было около пяти сотен.
Точное число назвать Борд затруднился в связи с тем, что часть
людей направлена в патрули, а в самой армии случались несчастные
случаи. Два отряда по семьдесят пять человек являлись лучниками. Со
слов Терса, берлинские лучники по мастерству и выучке превосходили
максельских. Пушек — двенадцать: четыре охраняли порт города,
остальные восемь располагались на дальней заставе, организованной
еще во времена Пабло.
Бывший ЦРУшник времени даром не
терял, организовав у самого предгорья Альп мощную крепость-заставу,
превратившуюся в небольшой городок. Следуя традиции давать городам
названия из прежнего мира, Пабло назвал крепость Мехико. Со
временем буква «о» отпала, и теперь город-крепость именовалась
Мехик. По допотопной карте сориентироваться было трудно.
Единственное, что удалось понять: данная застава расположена на
северо-востоке, перекрывая возможный путь наступления неприятеля.
Именно в ее окрестностях и произошло столкновение с отрядом хорошо
экипированных незнакомцев, павших под ударами Русов. С северной
стороны Мехик защищали неприступные Альпы, с юга тянулись
непроходимые болота, в которых сгинул не один смельчак.