Мне было неуютно и стыдно признаваться в бедности и
невозможности дать сестре лучшее лечение, потому что у меня нет
кредитов, и от всех этих мыслей начинала раскалываться голова.
А ведь по Элликанте Роук сразу было видно, что она
высококлассный специалист.
– Мне лично не нужно ничего оплачивать, – доктор произнесла это
с особо понимающим выражением лица. – Этот случай интересен мне с
научной точки зрения, но вот на работу оборудования, лекарства
потратиться придется. Тут никуда не деться.
Она вывела на экран стола текст типового договора с клиникой,
где была подчеркнута сумма предварительного лечения на месяц. Ровно
вдвое больше, чем в больнице Гроустон.
– Я должна подумать, – сдавленно выдохнула я. – Прежде чем
поставить подпись, нужно понимать, смогу ли я потянуть такие
финансовые обязательства.
– Прекрасно понимаю. В любом случае у вас есть несколько дней на
размышления, пока не закончатся деньги, которые пришли нам на счет
от старой клиники.
Я судорожно кивнула, в голове при этом будто атомная бомба
взорвалась.
Это все от нервов и переживаний. Очень хотелось попросить
таблетку от головной боли, но даже здесь я испугалась, что
предъявят счет.
В довершение всего доктор Роук отвела меня к палате сестры.
– В нашей клинике все самое лучшее, – заверила она, указывая на
современную медицинскую кровать, на которой лежала Тиффани.
Если бы не бесконечный писк и сотни трубок, сестра казалась
просто спящей. Позови – и проснется.
Как принцесса из сказки, она лежала между жизнью и смертью, вот
только проблема была не в отравленной груше и даже не в уколе
ткацкой иглы[1].
– Я постараюсь найти деньги, – пробормотала и заверила доктора,
что определюсь с ответом в ближайшие дни.
Выходя из больницы, я потирала виски, чтобы хоть чуть-чуть снять
боль. Она то проходила, то вновь накатывалась волной, отчего я
постоянно вспоминала странного посетителя клуба, давшего мне
визитку. В свете всего происходившего его уверенность, что у меня
начнет раскалываться голова, выглядела странно. Едва добравшись до
дома, я выпила две таблетки обезболивающего и попыталась лечь
спать. Удалось с переменным успехом, через несколько часов я
проснулась от скулежа. Собственного.
То, что накануне показалось адской болью, выглядело цветочками
по сравнению с тем, что было сейчас. Рука сама потянулась к
визофону набрать номер скорой, но замерла на полпути. Вызов
медицинской бригады тоже стоил немалых денег, потому кое-как я
добрела от кровати к коридору, где вчера оставила сумочку. Достала
оттуда визитку и еще несколько мгновений сомневалась, набирать ли
номер.