Воскресенье, 15 января. Утро (подглавка переработана)
Псков, улица Профсоюзная
- Тоже мне, технари! – Тимоша презрительно скривила губки. – У
нас вон – помните? – понедельник начинался в субботу! А тут целый
выходной впереди – и ни души!
- Не сердись на «пскопских», - я занес охапку поленьев с
налипшим снегом, и с грохотом свалил их у печки, - просто мне не
хочется спешить с открытием Центра. Вот и пользуюсь служебным
положением - берегу «палаты» для себя и для вас! Всё кажется –
будут тут незнакомые ошиваться, и что-то пропадет, сравняется с
буднями… Глупость, конечно. Встречал я тутошних «самоделкиных» -
нормальный народ…
- Ну, тогда ладно, - заворчала Зиночка.
- Прощаешь? – хихикнула Наташа.
- Так и быть!
Светлана с Ритой втащили здоровенную сумку, набитую съестным, и
я поспешил на помощь, бурча на тему: «Девочки не должны таскать
тяжести». Девочки покаянно кивали на мои нудные увещевания, а в их
хорошеньких глазках дрожали смешинки. И мне, чтобы не потерять
лицо, пришлось издать глубокий вздох, да заняться растопкой.
Сторож тутошний – старенький звонарь, присоветованный Корнилием,
- справно протапливал печь. Изразцы до сих пор отдавали нутряное
тепло, накопленное кладкой. А как только загудел, затрещал огонь,
поедая бересту, да хворост, сразу добавилось уюта. Теплом потянет
через часок, а вот ладная, почти домашняя атмосфера уже
материализовалась в «палатах», пульсируя в такт завываниям печной
трубы. Хорошо…
- П-прохладненько! - вздрогнула Светлана, обнимая себя за
плечи.
Я слегка прижался к ней, словно делясь теплом.
- Как там Маша?
- Женька снял комнату в коммуналке, - близняшка оживленно
выболтала последние известия. – Хозяйка, говорит, на Бабу-Ягу
похожа, но добрая. Машка ее боялась сначала, а сейчас привыкла… Да
она больше из-за Жеки переживает – у того же комиссия скоро. А
вдруг, говорит, годным к строевой не признают? Или с ограничениями?
Какая тогда свадьба? Кому веселиться? - она вздохнула: - Житие
мое…
- А ты как? – я крепче притиснул подружку.
Она верно меня поняла – и щеки ее пыхнули румянцем.
- Да никак пока… - застеснялась девушка. - Юрка в своей общаге,
я – в своей каморке. Какие тут могут быть дети? Не знаю, Миш… То ли
Машка легкомысленней меня, то ли мудрей… Вот, не знаю! Тут… Ну, я
так думаю! Надо или учиться, или нянчиться с малышом. Кормить
грудью в аудитории?.. Как-то это… - она неопределенно повертела
кистью.