– Да-а, вот ум у человека… Сказал, так прямо припечатал, и, главное, в точку!
Словом, многое, очень многое можно простить богатому человеку.
Да почти все и можно.
Ерошкин уже набрал в грудь воздуха, чтобы выдохнуть что-нибудь вроде «очень рад» или даже «навсегда ваш», но…
Ах, как часто все в жизни портит это «но». Кажется, счастлив человек до невозможности, – и вот на самом интересном месте откуда-то возникает это «но». Дьявол его знает, что за слово, и откуда оно в наш язык прибежало, а без него – никуда.
Закавыкой на этот раз оказалась пуговица. Она лежала на ковре у ног Ерошкина, и задорно подмигивала ему зеленым глазом с золотым ободком. Конечно, мало ли что валяется на полу в кабинете богатого человека. Но пуговица на ковре Чумодрылова была не простая, а та самая, от кутюрье Шпингалевича. Который уверял, что других таких пуговиц, кроме как на платье Элеоноры Махмудовны, больше нигде не встретишь.
Писательское воображение тут же подсказало Ерошкину, – Элеонора Махмудовна была здесь, в кабинете Чумодрылова, и именно здесь лишилась своей пуговицы. А известно, отчего замужние женщины теряют пуговицы в таких вот кабинетах…
Холодная липкая струйка пробежала по спине писателя. А на голове зачесалось то самое место, где у маралов растут рога.
– Ч-что эт-то? – прошептал Ерошкин непослушными губами.
Чумодрылов перестал бегать и озадаченно посмотрел на писателя.
– Где?
– Да вот! – писательский палец указал на злосчастную пуговицу. – Я интересуюсь, что это?
Король свалки проследил взглядом направление ерошкинского перста, подумал и сказал:
– Это – ковер. Персидский. Я покупал его в…
– Я в последний раз спрашиваю! – взвизгнул Ерошкин. – Он быстро нагнулся, схватил пуговицу и сунул ее под нос Чумодрылову. – Это. Пуговица. Зеленая. С платья. Моей жены!
– Послушай, уважаемый… – начал было король свалки.
– Я вам не уважаемый! – заорал Ерошкин. – И нечего тут вола крутить! Откуда здесь эта пуговица?! Что здесь делала моя жена?! Немедленно отвечайте, или я вас ударю… нет, я тебя убью! С моей женой… Извращенец!
– Но-но, – сказал Чумодрылов, на всякий случай, отступая за эксклюзивный стол красного дерева. – Откуда я знаю, что это за пуговица, и кто ее сюда притащил?! Мало ли кто тут ходит! А что касается жены, то я ее и в глаза не ви…
Закончить Чумодрылов не успел, – писательский кулак попал прямо в нос короля свалки.