– Ну, молодец, Коптилов, хорошо сегодня поработал! – воскликнул начальник, листая долгожданные бумаги.
В это время в буфете продавали говяжьи сосиски. Одна из сотрудниц Коптилова, как всегда, купила и на его долю. «Ладно, завтра он со мной рассчитается, а сейчас мне некогда дожидаться», – решила она и, завернув сосиски в несколько слоев кальки, сунула сверток в портфель Коптилова.
В обычное время портфель был дома.
Чертежница Марина занималась на курсах английского языка. Это знало все конструкторское бюро. Его сотрудники понимали, что учиться на этих курсах несоизмеримо труднее, чем, скажем, на вечернем факультете института. Не было секретом, что Марина каждый вечер, все выходные и каждую свободную минутку на работе только и делает, что зубрит английский.
Мне, ее начальнику, было к ней просто не подступиться. Что я, не человек что ли? Какие могут быть чертежи, если у нее нет времени даже поесть? Неужели у нас мало людей, которые умеют чертить и не учатся на курсах иностранного языка? Хоть я сам, например.
А три месяца назад Марина, наконец, окончила эти самые курсы. По такому случаю бригада подарила ей томик Шекспира в подлиннике, а я – живого хомяка. У меня этих хомяков тогда восемнадцать персон дома проживало. Сначала купил двух, потом они тройню родили, потом еще и еще. Так их восемнадцать и стало.
Как только у Марины появился хомяк, об этом сразу узнали все сотрудники. Очень быстро она сумела убедить их, что ухаживать за хомяком значительно труднее, чем, скажем, растить ребенка. И что она каждый вечер и все выходные только и делает, что возится с хомяком. Даже ночью по несколько раз к нему встает.
В обеденный перерыв бегает на рынок за свежей морковкой для него, а в каждую свободную минутку на работе вяжет для хомяка всякие гнездышки и подстилочки. Так что мне, ее начальнику, даже совестно говорить с ней о несделанных чертежах. Коллектив меня не поймет.
Кстати, вам не нужен хомяк? Могу подарить – у меня их уже двадцать три штуки.
У меня есть приятель Димка, который работает на радиозаводе. Каждый раз, когда я прихожу к нему домой и спотыкаюсь о еще один новый камень, который Димка приволок откуда-то для своей коллекции и положил на самом проходе, потому что больше их уже некуда класть, каждый раз я говорю: