О том, что никогда уже не будет сделано…
Планы, планы… мама была всегда полна планов и желаний. Кто бы мог
подумать: в день смерти она также, как всегда, по давно
выработанной привычке заправляла постель и активно собиралась на
работу… Даже не предполагая, что больше никогда сюда не
вернется.
Один миг - и человека не стало.
Тысячи людей каждый день гибнут в автокатастрофах, но никто никогда
не думает, что это случится именно с ним.
Увидев неплотно задвинутый нижний ящик тумбочки, Кэтрин машинально
открыла его. Среди документов, оплаченных счетов, старых и не очень
писем, ее внимание вдруг привлекло что-то, таинственно блеснувшее в
приглушенном свете ночника. Кэтрин протянула руку и аккуратно
выудила на свет необычный кулон на длинной и довольно толстой
цепочке. Украшение было овальной, не совсем правильной формы, и
внутри него будто переливалась, мерцая бледными искрами, алая
жидкость. На минуту забыв о своем горе, девушка поднесла камень
ближе к глазам, невольно удивляясь тому, что никогда не видела у
мамы такой бижутерии – слишком тусклая и массивная оправа мало была
похожа на золотую. Это явно была какая-то стилизация под старину,
но очень красивая, и вещица странно притягивала взор, будто внутри
находился невидимый глазу магнит. Немного повертев тяжелый кулон в
пальцах, Кэтрин с непонятным волнением осторожно надела его через
голову и поправила на груди необычный камень. Но стоило только
коснуться пальцем гладкой поверхности, как девушка поняла, что
произошло что-то непоправимое. Камень вспыхнул, заливая
ярко-красным светом погруженную во мрак спальню, и стал нестерпимо
горячим.
Кэтрин вздрогнула, отдернула руку и попробовала снять с себя
украшение, но кулон, нагреваясь все больше, будто приклеился.
Девушка закричала от страха и боли, безуспешно царапая ногтями
пылающий камень, врастающий в кожу. Красными лучами от него
исходили светящиеся потоки, прошивая тело испуганной Кэтрин,
обвивая ее жгутами и разгоняя по телу огонь. Голос сорвался,
переходя в иступленный визг. Очертания полутемной комнаты стали
медленно растворяться, и в тот момент, когда начало казаться, что
от жизни не осталось ничего, кроме боли, Кэтрин поглотила
спасительная пустота.
***
Кэтрин не знала, сколько прошло времени с тех пор, как она
отключилась, а боль во всем теле, вернувшаяся вместе с сознанием,
мешала шевелиться. Девушка лопатками, локтями и икрами ощущала под
собой что-то твердое, холодное и шершавое. Она прислушивалась к
звукам, которые начали наполнять пустоту, и ее охватил страх.
Заслышав стремительно приближающиеся голоса и топот множества ног,
девушка распахнула глаза и резко села, поняв, что недооценила
возможности своего измученного организма. Она не понимала, где
оказалась, но это место казалось ей враждебным. Голые кроны
исполинских деревьев закрывали тусклое небо, ветер царапал голую
кожу мелкими иглами льдинок, а огонь, перенесший Кэтрин в это
странное место и до этого момента согревавший каждую клеточку тела,
постепенно угасал внутри, оставляя после себя только лютый холод и
неукротимый страх перед неизвестностью. Она обхватила себя руками,
только сейчас заметив, что одета лишь в легкую домашнюю майку и
хлопковые штаны.