Постепенно от чтения я перешла к
размышлениям. Словно вернулась в прошлое, когда Катерина еще была жива. Тогда,
когда мы обе еще не знали об опасности, которая явится к нам в образе
привлекательного и холодного внешне мужчины.
«Мои голубки…» называла нас мама и
никогда не говорила, кто был нашим отцом. Не рассказывала, куда пропадает
ночами, и почему заставляет так часто переезжать с места на место. Мы меняли
города едва ли не каждый месяц и редко общались с посторонними.
Когда мы с сестрой спрашивали,
отчего не можем жить как все люди, мама грустно улыбалась, гладила одинаковые
светлые макушки и с улыбкой говорила: «Все узнаете в свое время».
И мы действительно узнали. Вот
только не от мамы. В день, когда Катерина стала девушкой, обретя связь с луной,
с ней произошла странная вещь. Кожа ее покрылась перьями, руки превратись в
крылья. Рост и размер уменьшились со стремительной скоростью. Секунда, и вместо
очаровательной девушки передо мною прыгала по полу голубка. Разумеется, белая,
с человеческими глазами и милой улыбкой. Да-да,
Катерина умела радоваться, даже будучи птицей.
Только свой страх высоты так и не
победила. Зато научилась контролировать процесс обращения и скрывать истинную
сущность. Лишь иногда, когда мы оставались вдвоем, Катерина позволяла птице
завладеть телом. Скакала на тонких птичьих лапках, клевала любимую клубнику и
пила молоко из блюдечка, забавно приподнимая голову. А еще ворковала — это звук
стал самым красивым, самым нежным из всех, что я когда-либо слышала.
Мне же так и не удалось познать чуда
перевоплощения. Ни становление девушкой, ни даже первая связь с мужчиной не
сделали меня белоснежной птицей. Но я не печалилась об этом. Видимо, мое
назначение было вдругом — защищать и оберегать сестру. Слишком ранимую и
доверчивую. Так говорила и мама: «Одной из вас достались рассудительность и
живость ума, другой — веселый нрав и беспечность. Держитесь вместе, и несчастья
обойдут вас стороной».
Мы так и поступали до тех пор, пока
Катерина не встретила мрачного и загадочного рыцаря. После первой же встречи
рассказала ему секрет и умчалась в затерянный в Красном лесу Вороний лог.
Пропала на пять с лишним лет, чтобы погибнуть при невыясненных обстоятельствах.
Хорошо, что мама никогда не узнает
об этом. Не упрекнет дочерей в глупой ссоре и не накажет за разлад. Она умерла,
когда нам с Катериной исполнилось по девять. Выпала из окна десятиэтажки,
пытаясь убрать паутину, загораживавшую солнечный свет. Мы с сестрой видели это,
потому Катерина стала панически бояться высоты. А я — потерять сестру и совсем
немного опасалась пауков.