— Но мы и не пытались, — возразил
Корбл. — Если наши птички решили выпорхнуть из безопасного гнезда — это их
право. Воля магистра не должна принуждать их жить там, где им не нравится.
Счастье проклятых для меня превыше всего, даже устава…
Джереон покивал. Опустил взгляд и
снова стал теребить край пиджака. На впалых щеках появился несвойственный старцу
румянец.
— Случилось что-то еще? — Корбл
заподозрил неладное.
— Мужики в поселке болтают, будто в
окрестностях Вороньего лога завелась ведьма. Приходит ночью к молодым парням,
занимается с ними всяческими вольностями, а к утру исчезает. Точно птицей оборачивается
и вылетает в окно.
Джереон перекрестился и преданно
посмотрел на хозяина. На лице Корбла отразилось недоумение.
— Вызови ко мне Райнера — пусть
разберется со всеми этими сплетнями. И организует поиски Зелды. Если она
действительно не покинула пределы Вороньего лога — мы обязаны ее отыскать.
Джереон поднялся и, поклонившись,
произнес:
— Ваш брат еще утром выехал на
конную прогулку. И до сих пор не вернулся…
Тяжелый кулак Корбла опустился на стол. В голосе появились
стальные нотки:
— Пошли за ним Мартина! Мне надоели
мальчишечьи выходки Райнера. Пора положить им конец и навести порядок в замке!
Через неделю солнечное затмение — мы должны быть уверены, что в логе безопасно.
К нам могут пожаловать гости.
Валерия
После рассказа Верены я стала лучше
присматриваться к обитателям замка, в надежде вычислить женщину, скрывавшуюся
под маской. Но ни среди жен рыцарей, редко заходивших в замок, ни среди врачей
и медсестер госпиталя не встретила ни одной рыженькой.
Единственными, кто подходил под
описание девочки, как ни странно, были я и Фреджа. Девушка, притворяющаяся
древней развалиной. И старушка, отчаянно мечтающая помолодеть.
Два последних дня хозяйка Вороньего
лога вела себя совершенно невыносимо. Капризничала и ругалась по малейшему
поводу. Изводила приказами и придирками.
В один из вечеров я не выдержала и
сорвалась:
— Месяц пролетит быстрее, если вы
смиритесь с наказанием. Конечно, я не знаю, что творится в капелле. Но даже
Верена выдерживает испытания. При этом не жалуется, не ругается…
Фреджа, до того крутившаяся возле
зеркала в новом платье, резко обернулась и вытаращила глаза.
— Верена обязана посещать
священнодейства, — произнесла с укором. — И ты напрасно думаешь, будто я
переживаю из-за наказания. Хотя и зла на Корбла. При этом продолжаю считать,
что его покойная жена была взбалмошной и
избалованной особой.