Он исчез так же неожиданно, как и
появился, поэтому реплика Шарля о том, что у призраков все моменты
не подходят для выдёргивания, адресата не достигла.
— Я так надеялся, что удастся
посидеть вдвоём, — проворчал Шарль.
— В этот раз он доберётся до Совета,
— предположила я. — Я в него верю. Он целеустремлённый.
— Добраться-то доберётся, —
согласился Шарль. — Но не факт, что задержится. Его Величество уж
очень непредсказуемый.
Он посмотрел в окно, из которого был
прекрасный вид на здание Совета. Франциска я не заметила, но это не
говорило о том, что он уже у цели: с него сталось бы двигаться
кружным путём, запутывая следы и пугая местных котов, чующих
призрака. Но главное — двигаться к артефакту, который что-то у меня
запер. И я чувствовала, что это что-то мне жизненно необходимо,
пусть я даже пока не знала, что это.
— Как ты думаешь, что мог у меня
заблокировать Совет? — спросила я. — Я всю голову сломала, но так
ничего и не придумала. Магию мне вернули, значит, речь не о
ней.
— Возможно, блокировали дар
прорицания? — предположил Шарль. — Его можно блокировать отдельно,
я точно знаю.
Я задумалась, могут ли считаться мои
успешные сеансы прорицания доказательством того, что этот дар у
меня не заблокирован. Его могли заблокировать тоже с дефектом, как
было с магией, и тогда хаотичность успешных и неуспешных
прорицательских сеансов объяснялась не тем, что мой дар пока
раскрывается, а тем, что блок не даёт ему раскрыться.
— Неужели лорд Фурнье этого не
заметил бы?
— Не знаю, — пожал Шарль плечами. —
Слишком специфическая область, и блоки там тоже специфические, я о
таких только читал, видеть ни разу не видел. Возможно, если блок
ставился специалистом высокого уровня, он не заметен для обычных
магов?
— Но зачем для его снятия нужен
артефакт?
— А ведь точно! — Глаза Шарля
зажглись, как у него бывало, когда встречалось что-то интересное. —
Если блок можно снять только с помощью артефакта, это значит…
Договорить он не успел, потому что
официант принёс заказанную утку по-лорийски. Выглядела она
аппетитно и пахла умопомрачительно, но до чего же это было не
вовремя. На официанта я посмотрела настолько огорчённо, что он
решил, что сорвал объяснение в любви или даже предложении руки и
сердца. Засмущался, сказал, что видит, что явился в неподходящий
момент, и может подойти попозже. Шарль его задержал, заметив, что
попозже тоже может выдаться неподходящий момент, а еда успеет
остыть. Этим официанта он смутил вконец, и тот выставлял блюда с
такой скоростью, словно надеялся получить призовое место в
соревнованиях по обслуживанию клиентов. Затем ещё раз пробормотал
извинения и отошёл от нашего столика.