Пленник оказался удивительно прытким и живучим. Он
обломал древки стрел, оставив их наконечники в собственном теле, и
ловко уклонился от других выстрелов. И я только обрадовалась, что
мы с Ригором наконец-то его потеснили! Как пролетела еще одна
стрела, воткнулась в землю и все – свист смолк, колчан стража
опустел, а я вновь осталась одна против истекающего кровью
разрушителя.
– Невероятно, – тяжело выдохнула, наблюдая, как
приподнимаются от глубокого дыхания плечи прокаженного.
Весь израненный и явно уставший, он продолжал
наступать и довольно резво. Я еле увернулась от попытки меня
схватить, и сделала выпад клинком, но смогла только немного задеть
разрушителя и оставить на его смуглом теле новый порез. Прокаженный
взвыл, отступил на два шага, шаркая ногами, и опустился на одно
колено. Хрипло и глубоко задышал, выглядывая из-под грязных патл,
точно загнанный в угол зверь, отчего мне вдруг стало его жалко.
Одно дело убить в честной битве, другое – добить израненного,
ослабевшего и поверженного. Но мой долг защищать эту деревню,
поэтому я удобнее перехватила меч, чтобы одним ударом со всем
покончить. Подскочила к разрушителю и!... Он швырнул мне в лицо
горсть пыльной земли.
Мир размылся, когда глаза резанули острые песчинки. Я
замешкалась. Попыталась стереть грязь, но тут почувствовала
болезненный удар по руке, и меч с громким звяканьем отлетел куда-то
в сторону, а я слепо отскочила и почувствовала шевеление воздуха
перед лицом. Совсем близко! Еще чуть-чуть и осталась бы в лучшем
случае со сломанным носом или челюстью. В худшем… Даже думать не
хочу.
Битва началась тяжелая. Поначалу я почти ничего не
видела и только, наверное, чудом умудрялась угадывать в размытом
нечто движения разрушителя. А когда зрение прояснилось, каждый
удар, блок, рывок отдавались невероятным напряжением, будто меня
тянули вместо тетивы лука. Я все еще оставалась на волоске.
Безоружная. Без возможности перевести дух. И не могла так долго
продолжать -- усталость уже давала о себе знать. Еще немного, и
пропущу атаку. Но сколько бы ни пыталась подобраться к мечу,
одурманенный яростью и болью разрушитель не подпускал к нему, а без
оружия нереально победить столь сильного врага.
Дыхание участилось и заметно потяжелело. Мышцы
ломило, а темп битвы не спадал. В отличие от меня, разрушитель
оставался полным сил, будто не наносил мощных ударов и не истекал
кровью. А его красные глаза горели неугасаемым огнем, в котором
сгорало все человеческое и оставалась только ненависть.