Сестра подняла на меня удивленный взор:
– Опасен?
Я тяжело сглотнула и кивнула, после чего рассказала
ей все, что произошло в поселении. О живом разрушителе. О припадке,
похожем на тот, что случился в лесу. О драке. И надо сказать,
сестра стойко приняла все новости, и лишь светлые брови иногда
приподнимались, подсказывая, что она удивлена. Только вот когда я
рассказала о предложении присоединиться к асигнаторам – сестра не
выдержала:
Сухие ветки громко щелкнули под ее ногами, когда она
резко вскочила. Щеки Эрмы заалели, а зеленые глаза грозно
сверкнули:
– Отказалась? – выдохнула она. – Совсем с ума сошла?
Ты могла выбраться отсюда, Рей! Из этого…
Она со злостью пнула бугорок мха, отчего тот
разлетелся кусками по траве и прорычала:
– …заточения!
Такой реакции я точно не ожидала, потому что сколько
помню – Эрма всегда нелестно отзывалась об асигнаторах. Говорила,
лучше жабу дохлую съест, чем к ним присоединится. А тут…
Я тоже поднялась на ноги.
– Могла, но…
– Что «но»? – крикнула она. – Хочешь сгинуть? Здесь?
С нами?!
От ее громкого голоса птицы взмыли в небо и
возмущенно зашумели, а я сильнее стиснула кулаки и тоже поднялась
на ноги.
– Да, Эрма. Я решила остаться с вами, – сухо ответила
сестре. – С тобой, Вайей и Эльмой – с моей семьей. И ты прекрасно
понимаешь мое решение.
– Истин тебя побери… – выругалась Эрма и
отвернулась.
Перед тем как выпуститься из Школы ловцов, прошелся
слух, будто Эрме тоже предлагали присоединиться к асигнторам. Ее
дар – чуткий слух – очень редкий и полезный, но сестра ушла следом
за Вайей на границу и ни разу не обмолвилась об асигнаторах. Сейчас
же она выглядела напряженной и долго молчала. Но только совладала с
эмоциями, как оглянулась через плечо и уже спокойнее
произнесла:
– Понимаю. Но мама с папой хотели бы, чтобы ты
ушла.
Я вздрогнула. Пусть наши родители давно умерли, но
скорбь из детских воспоминаний все еще оставалась глубоко в душе.
Об их смерти мы узнали от Матина – дедушки Данис. В письме он
рассказал, что отец скончался сразу, как оказался возле ворот
поселения, однако маму он успел принести живой.
Матин старался ее выходить. Надеялся, что у него
получится спасти хотя бы одного ловца, но раны оказались слишком
серьезные, и она умерла через неделю после гибели папы. В бреду
мама все время повторяла одно и то же имя – Дамор, и никто не знал,
кто этот человек. Ни Матин, ни стражи, ни простые жители, сколько
бы мы ни пытались выяснить.