Гарью запахло еще в соседнем
коридоре, а повариху на кухне мы застали в таком шоке, что стало
ясно: сегодня Храм полным составом завтракает в ближайшем трактире,
хозяина которого постигнет либо инфаркт, либо небывалое
благочестие. Келья сестры Дарины щеголяла оплавленными стенами и
блестящей металлической лужей в углу. Из мебели не уцелело ничего,
от двери остались одни воспоминания – и те какие-то куцые. Языки
пламени успели вырваться в коридор, изрядно проредить коллекцию
гобеленов и закоптить потолок; его-то и осматривала печально
поджавшая губы Верховная, поджидая нас.
- Сестра Нарин, - почти синхронно
поклонились мы с Лили.
Сухопарая женщина в темно-синем
платье обернулась, демонстрируя дивно гармонирующие с ее нарядом
синяки под глазами, и кивнула в ответ – на этом все церемонии и
закончились. Красивые расшаркивания – это для прихожан.
- Мира, туда никто не заходил.
Проверишь?
Я прикусила губу.
Тут и проверять нечего. В обиталище
сестры Дарины жарче, чем на кухне, несмотря на то, что в последней
горючих предметов явно больше, да еще кирпичные печи, подолгу
хранящие тепло… значит, сначала кто-то поджег келью, а уж потом
позаботился, чтобы пламя перебросилось на соседнее помещение и не
угасало как можно дольше.
- Очаг возгорания – здесь, - уверенно
сказала я. – Для поджога использовалась магия, но какая-то она…
неправильная, что ли? Неживая как будто, - неловко закончила я, не
зная, как передать свои ощущения, и виновато пожала плечами. В
конце концов, толком меня никто не обучал, а маги-самоучки –
любимая тема народных анекдотов, так с чего бы ждать от меня
толкового доклада?
Но, видимо, из моего рассказа
Верховная поняла больше, чем я сама, потому что опустила взгляд и
ссутулилась так, будто из ее позвоночника выдернули тот железный
штырь, который заставлял немолодую уже женщину тащить на себе всю
громаду Храма, гордо подняв голову и не боясь пререкаться с
сильными мира сего.
- Сыскное отделение так или иначе
узнает о пожаре, так что лучше мы сами сообщим им, - подумав,
решила сестра Нарин. – Мира, тебе придется повторить свои
показания. Отправляйся немедленно.
О-о да, представляю себе выражение
лица той желтушной ищейки, когда я, едва отбрив все его
поползновения меня разговорить, притащусь в отделение и вывалю на
него такие новости! Я открыла было рот, чтобы описать свое видение
сложившейся ситуации, посмотрела на хмурое лицо Верховной… и молча
кивнула. Ей лучше знать.