– Мы уже закрыли эту тему, – отмахнулся Юра. – Катя сделала подарок сироте.
– Катерина знает, что воспитанница умерла?
– Нет, – отрезал Юра. – Думает, что Лизе плохо, она без сознания и ее отправили в больницу. Самойлов пока не хочет нервировать жену.
– И долго вы с Василием Олеговичем собираетесь скрывать правду? – возмутилась я.
Шумаков задвинул ящик.
– Во-первых, нам неизвестна причина смерти Елизаветы. Возможно, девушка действительно отравилась некачественным фастфудом. Истина прояснится после вскрытия.
Я скривилась.
– Считаешь, в городке Вакулове оборудована современная криминалистическая лаборатория, а местный патологоанатом – гений?
Юра поманил меня в коридор:
– Не стоит демонстрировать снобизм. Подчас в провинции служат уникальные специалисты, которым москвичи в подметки не годятся. Но я, к сожалению, знаю врачей из Вакулова, у них начальник редкостный дятел, а каков поп, таков и приход. Тело Елизаветы доставят в Москву, заниматься им будет мой приятель Тельман Руфов, я ему доверяю больше, чем себе. Но перевозка займет время, нам же надо копать на месте. Если Лизу убили, то преступник здесь, на теплоходе, и с большой долей вероятности он и есть предатель. Пока речь шла о бизнес-шпионаже, я не нервничал, но после кончины Сухановой дело приняло иной оборот. Нам…
– Нам? – перебила я Юру. – Ты постоянно употребляешь это местоимение, хотя я здесь ни при чем. Ты привез меня на судно, ни словом не обмолвившись о подоплеке прогулки, сказал лишь об отдыхе, прикинулся племянником Самойлова.
– Честное слово, я хотел ввести тебя в курс дела, но не успел, – опять соврал Юра, – было уже поздно!
– Мы ехали до Речного вокзала по пробкам! – возмутилась я. – Добирались почти два часа, не говоря уже о том, что накануне ходили в кино! Ты просто не пожелал мне открыться!
Шумаков резко остановился, я налетела на него и очутилась в его объятиях.
– Мне нужна твоя помощь! Не дуйся! – попросил он.
Я не способна долго сердиться на Юру, а он пользуется моей слабостью, и, похоже, одному ему будет сложно. Я кивнула, Юра еще крепче прижал меня к груди, я закрыла глаза…
– Простите, не хотел вам помешать! – заорали сбоку.
Мы отскочили друг от друга, и я тут же обозлилась. Ну что за детские реакции? Нам не по двенадцать лет, мы взрослые, свободные от обязательств люди, имеем право целоваться сколько душе угодно. Юра тоже вскипел и сердито гаркнул: