До сильных пальцев, что переплелись с моими.
Удержали от паники, когда в спину ударил жёлтый свет,
послышался, нарастая, рёв мотора, который был пугающе знаком.
И хищные глаза тоже оказались знакомыми.
– Димо!
Я крикнула отчаянно и бессмысленно: вода смыла, забрала слова
себе. И к обочине в этот раз первой рванула я, дёрнула Дима. Не
удержалась на ногах, увлекла его за собой, и на дно канавы мы
покатились вместе.
Ударились о камень.
Остановились.
И голову, что противно зазвенела, поднять получилось не сразу,
как и раскрыть глаза, встать, пошатываясь, на четвереньки, чтобы
тут же рухнуть обратно в вязкую и холодную грязь.
Рухнуть от сильного рывка.
– Ты…
– Тихо… – Дим прошипел едва слышно, но… убедительно.
Рот закрылся сам, и я замерла, чтобы через миг вздрогнуть от
ударившего по ушам гула и грохота пронёсшегося над нами автомобиля.
И последовавший следом удар по тормозам разнёсся на всю округу
истеричным визгом.
В поворот неизвестный шумахер, кажется, всё же вписался.
Стал удаляться.
– Вернётся, – Дим выговорил уверенно, опередил мои вопросы и
предположения, – сейчас узкий участок, не развернуться. У нас есть
минуты две-три.
Убежать.
Добежать до частного сектора, что начнётся за вторым поворотом,
затеряться на узких и аккуратных улочках, позвать на помощь, потому
что – да, железный зверь с жёлтыми глазами вернётся, догонит и
ударит, подкидывая в воздух и отбрасывая.
Ибо не случайность и не обдолбанный водитель.
Это понимание приходит враз, поселяется на уровне шестого
чувства, опаливает страхом, что, наверное, и называют животным,
слишком сильным и… спасительным. Он отсекает эмоции и ненужные
вопросы, обостряет восприятие и заставляет двигаться.
Спасаться.
– Давай! – Дим одним рывком поднял меня за рюкзак, подтолкнул к
склону, что уже размылся водой, превратился в месиво.
И ногти пришлось ломать.
Карабкаться, забывая об одежде, наверх.
Бежать.
Быстро и всё одно медленно.
Автомобиль быстрее. Он выскочил из завесы дождя, когда мы
достигли первых заборов, заурчал предвкушающе как перед…
броском.
И бросился.
Сократил расстояние, и пальцы Дима на моём запястье окаменели до
боли и очередных синяков, дернули, заставляя ускориться ещё.
Помчаться, задыхаясь от бьющего по лицу ветра и ледяного дождя.
Пронестись мимо одной из тихих улочек, свернуть к двухэтажкам, что
выстроились в ряд друг за другом, расположили между собой дворы с
машинами и детскими площадками, а под окнами первого этажа кто-то
заботливо разбил клумбы и посадил раскидистые кусты
рододендронов.