Еще раз пнув вспоротую подушку, я
встала с кровати, забрала со стола письмо и направилась к выходу.
Может быть, опять помолиться Богине? Вдруг она снова меня услышит и
пошлет знак, который поможет разгадать тайну ее потомков? Или хотя
бы малюсенькую подсказку, куда пропал ключ. Но нет. Все, что я
заметила, когда в последний раз обвела взором комнату и взялась за
ручку двери, – пятно сажи на стене. И обратила на него внимание
только потому, что отчасти оно напомнило детский рисунок: солнышко
и много-много лучиков. Даже собралась пройти мимо, как остановилась
и провела по нему пальцами.
Надо же… Пламя принца не просто
зачернило стену, а откололо от нее добрый кусок, который валялся на
полу, а вмятину от него тщательно скрывала чернота. Меня
передернуло от мысли, что это я могла оказаться под шквалом
пламени. И выйдя в коридор, задалась вопросом: а когда эта вмятина
появилась? До или после моего спасения?
Впрочем, не важно. Она уже есть. Я не
знаю, когда она появилась. И могу гадать до бесконечности. А нужно
еще добраться до восточного крыла и побеседовать с Уфом. Вдруг он
прольет немного света на произошедшее ночью.
– Миледи, – услышала удивленный голос
сэра Лариса и обернулась. – Вы ничего не взяли.
Все еще румяный от смущения рыцарь
посмотрел на единственную вещь, которую я вынесла из комнаты –
письмо.
– Передумали?
А я мысленно поругала себя за
несообразительность и криво улыбнулась:
– Сэр Ларис, вряд ли вас похвалят,
если кто-то заметит невесту принца с сумками. А нагружать охрану –
дело неблагодарное. Вдруг опасность, а у них тюк с женским бельем
вместо меча. Так что пусть вещи носят слуги.
Стражники опять тихо хрюкнули и мигом приосанились, стоило
Ларису одарить их выразительным взглядом. Я же усмехнулась и
продолжила идти по коридору. Нужно побыстрее навестить Уфа и
попробовать отыскать Арона, пока принц и королева не нашли меня
первыми.
«Голова моя в тумане – не беда! Мы
раскроем все секреты – да, да, да!», – звучала в мыслях задорная
песенка. Задорная – потому что мне самой так хотелось, ибо текстом
передать мелодию… сложно. А эту песенку напевал мистер Блэмарк из
рассказов.
Однако сколько бы я ни пыталась себя
воодушевить, никак не получалось. Точно Угрюмая Эри – девочка из
басни, потерявшая собственные веки: закрывает глаза – темно, и
ничего не видит; открывает – светло, но век нет, – я тоже
чувствовала себя глупой. Потерянной. И печальной от того, что
путалась в собственных мыслях.