Среди всех трав и цветов в комнате
чаще попадались засушенные. Но кое-какие были только-только
срезанные, и по комнате от них витал свежий, сладковатый запах. Его
было приятно вдыхать. А стоило прикрыть глаза, как начинало
казаться, будто я прогуливаюсь по цветочному полю недалеко от
папенькиного поместья. Жаль, это всего лишь мое воображение.
С долей тоски я выдохнула и села за
стол. Убрала ключ от библиотеки в конверт (чтобы больше ничего не
потерять) и постаралась ни о чем не думать, кроме списка вопросов.
А время моего одиночества все шло. Тянулось медленно, будто
издевалось. Уже и в голову начинали проникать скверные мысли, будто
Арон меня бросил и не вернется. А когда он вошел в комнату, вытирая
руки о белую тканевую салфетку, я не удержалась – вскочила на ноги
и с ходу выпалила:
– Вы лекарь?
Он бросил салфетку в небольшое ведро
у двери и улыбнулся:
– Да
Так просто! Без попыток увильнуть,
подшутить или как-то еще со мной поиграть? А то в последние дни я
только и сталкивалась с недомолвками, тайнами, манипуляциями, а тут
всего лишь простое «да», и от него я на мгновение потеряла дар
речи.
– Н-н-но почему вы сразу не сказали?
– всплеснула я руками и, кажется, немного рассердилась. А еще
засмущалась. – По дороге сюда я столько всего наговорила! Про
папеньку, про себя… – я медленно села на стул. – Старикашкой
обозвала.
Щеки обожгло румянцем. Мне вдруг
захотелось спрятаться за ладонями и как в детстве поверить, что
если не вижу я, то не видят и меня, однако удержалась от соблазна.
Только отвела взгляд, когда Арон тихо рассмеялся и, подойдя к
столу, начал разбирать и раскладывать по полкам остатки трав.
– Не волнуйтесь, Цесса. Я нисколько
не в обиде. Напротив! Послушать вас было очень интересно, поэтому я
не спешил отвечать.
– Вы коварный человек, – обиженно
надулась я, на что Арон усмехнулся:
– Может быть. Но я охотно верю – это
не единственное качество, которое вы за мной заметили, – он
подмигнул и отнес на полку желтый с красной сердцевиной цветок.
– Не единственное, – призналась я и
еще больше залилась краской. – Вы благородный человек. Спасаете
чужие жизни, дарите надежду и…
Я на мгновение засомневалась.
Внимательно осмотрела Арона, когда он взял кувшин и понес его на
полку стеллажа справа, где хранились баночки с отварами, настойками
и прочие склянки.