Рождение такой девочки влекло за собой очень много проблем, и
если, с одной стороны, её можно было выгодно пристроить замуж, то,
с другой стороны, это являлось слабостью и позором. Наверняка
общество предпочло бы сразу избавляться от такой обузы, но главной
особенностью тёмных было то, что дети от обычных людей у них не
рождались.
Калеб каждую ночь работал над поставленной задачей, и когда
Малия, спустя три месяца попыток, всё же забеременела, то вздохнула
с облегчением и теперь каждую ночь стала молиться Первородной,
чтобы она подарила им мальчика. Живого и здорового.
Беременность протекала очень тяжело, и врачи посоветовали
измождённой Малии покинуть столицу Западных земель, чтобы провести
остаток срока подальше от городской суеты. Она последовала
рекомендациям и на время переселилась в загородное имение мужа, где
к ней в скором времени присоединилась её сестра Элайза.
Когда выматывающая душу и тело беременность подошла к концу,
Малия малодушно испугалась, но вместе с тем была счастлива. Скоро,
очень скоро она возьмёт на руки своего сына, он будет сильным, и
Калеб наконец-то перестанет считать её бесполезной вещью.
— Леди, вы должны постараться ещё немного, ребёнок уже на
подходе, — сказала повитуха, специально вызванная из столицы.
Малия чувствовала невыносимую боль, она понимала, что что-то
идёт не так, но Нэн каждый миг уверяла её в обратном. Элайза стояла
у изголовья кровати и заламывала руки, не в силах помочь любимой
сестре.
— Все проходят через это, — говорила Нэн, в глазах которой не
было никакого сочувствия.
Проклиная своего мужа, Малия собрала последние силы и вытолкнула
ребёнка. В покоях наступила тишина, новоиспечённая мать на миг
потеряла сознание.
— Это мальчик, леди, вам невероятно повезло, — восторженно
сказала повитуха, словно в этом была и её заслуга. Элайза шагнула к
сморщенному синюшному ребёнку и не нашла в себе смелости, чтобы
прикоснуться к беззащитному созданию. Ребёнок шевелился и
попискивал, пока повитуха обтирала его тряпками.
— Я должна показать его отцу, но поскольку советника здесь нет,
то примет младенца его дедушка, — поставила в известность одинаково
бледных сестёр повитуха.
— Подожди, ты разве не видишь, что моей сестре плохо? Помоги ей!
— требовательно сказала Элайза.
— Я вскоре вернусь и помогу ей, — выплюнула Нэн, словно делала
великое одолжение, а не выполняла свою работу. — Сейчас главное —
представить его семье и показать жрецу.