— Шарлотта, чай готов! — донесся голос мамы с первого этажа.
Я представила, как мама стоит на освещенном пяточке холла, даже
не доходя до первой ступеньки. Когда злилась, я могла долго не
отвечать, выжидая, сделает ли мама шаг. Никогда не делала.
Я спустилась по лестнице, но застыла на предпоследней ступеньке,
которую не захватывал свет первого этажа. Это ровная грань тени
отрезала второй этаж дома. Помогала маме не думать о том, что
находится над ее головой.
Уже прошло два года, Дрю, как ты ушел. И за два года ничего в
нашем доме не изменилось. В последний раз мама поднималась в твою
комнату, когда выбирала тебе одежду для похорон. Вернувшись с них,
она зашла в гостевую на первом этаже, закрыла дверь и не выходила
два дня. На третий день она вышла, но больше не ступила на
лестницу, ведущую на верхний этаж. Вскоре гостевая превратилась в
родительскую спальню, и второй этаж совсем опустел. Там осталась
только пустота… и я.
Мой отец умел решать проблемы, но не видел проблемы внутри дома.
Он свято верил, что дом — наша крепость. Стоит оградиться дверью с
замком от внешнего мира — и все хорошо. Но согласилась бы мама
переехать, если бы он предложил? Все мы цепляемся за свою боль.
Иногда это единственное, что у нас остается.
Пустота, боль и злость. Вот, что случилось, Дрю, когда ты
слишком резко повернул руль. Я всегда говорила, что вожу лучше
тебя. А ты смеялся и не разрешал мне сесть за руль.
Хлопнула дверь, раньше обычного вернулся отец. Должно быть,
из-за меня. Он на ходу разговаривал по телефону и даже не взглянул
на лестницу, где в тени укрылась я. Он тоже научился не замечать.
Сначала мне казалось, что ему проще всех. Им двигала злость.
Держало желание найти виновного. Его не устраивал ответ, что
виноват его сын, который больше не может ответить за свои
ошибки.
Тщательно проверили дорогу — все было сделано по нормам: ровная,
со знаками и светоотражателями. Он отдал на анализ все, что
осталось от машины после удара о дерево. В ней было бы все
исправно, если бы она не была всмятку. Следствие установило, что,
возможно, зверь выбежал на дорогу, а Эндрю слишком резко
повернул.
Его держала злость, а потом вдоль дороги натянули колючую
проволоку от животных и закрыли дело. И злость больше не находила
выхода.
— Послезавтра у тебя назначено тестирование.