Гриша смущенно улыбается в ответ и
тоже кладет себе в рот кусочек, смакует.
— Просто хотел, чтобы все у тебя в
первый раз было как можно лучше. Как правильнее.
— У тебя получилось, — отвечает Яра и
пристраивается ему под бок. — А у тебя как было?
Григорий смеется, но смех этот
какой-то горький.
— В общежитии, быстро и сумбурно, с
дверью, подпертой стулом. Не то чтобы я ее сильно хотел, но
ситуация располагала, она явно этого ждала, а мне стало стыдно
отказать. Больше мы не пересекались. Яра, ты точно в порядке?
— Лучше всех, — она трется носом о
его ребро.
Его кожа пахнет потом. Приятный
запах. Яра касается языком. На вкус терпко и солоно.
— Ты была великолепна.
Что? Она снова поднимает на него
взгляд. Черные глаза смотрят с нежностью.
— Я же ничего не делала, — шепчет
она.
— Неправда, — качает головой Грач. —
Ты мне доверилась, открылась, не зажималась. Это многого стоит.
Яра покусывает язык. У нее сто
сомнений по этому поводу, и одно из них тянет руку выше всех.
— А тебе хоть немного было
хорошо?
— Вообще нет, — усмехается он. —
Поэтому я и кончил.
Нет, ну это невыносимо!
— Гриша! Давай без шуток! Я очень
переживала, что тебе со мной не будет хорошо. Я же неопытная совсем
и не знаю, как и что делать…
— Ты сейчас серьезно?
— Серьезней некуда…
— Яра, ты была прекрасна,
восхитительна и аппетитна, как булочка с кремом. И я получал кайф
уже просто от того, что это была ты.
Булочка с кремом? Видела она, как он
уплетает эти самые булочки, так что это точно комплимент. Ладно,
пока что ее устроит, а потом она найдет способ поднять уровень
своей компетентности в данной сфере. У них же теперь много ночей
впереди, правда? И не только ночей… И кстати…
— А что ты там представлял про нас во
время тренировок?
— Яра!
И снова смущается. Да сколько
можно-то! Все, уже все случилось, запретных тем не осталось, пусть
успокаивается.
— Нет, ну мне интересно, — налечь
сверху, грудью на грудь. Теперь можно не переживать из-за
прикосновений. Любых. И это здорово. — Я хочу знать все в
подробностях. И вообще, вдруг мне понравятся твои фантазии, и мы
воплотим их в реальности?
Брови вверх, глаза побольше и улыбку
как можно более многообещающую.
А он даже не краснеет. Пунцовеет.
О-о-о… Вот теперь она точно от него не отстанет.
— Так, Яра, все, угомонись. Теперь
нас ждет проза жизни.