— Фату, помнишь, ты хотел помочь мне
с покупкой меча в Кузне?
— Ну. Помню, — опустив взгляд на
рукоять моего меча, Фату хмыкнул. — Тебе вроде сейчас не на что
жаловаться.
Я же клял себя в мыслях. Умник, тебя
что, Безымянный разума лишил? Может тени ещё и мозги забирают себе?
Да, Фату один из сыновей богатейшего дома севера, но он что, с
собой мешок золота привёз в Кузню? А потом таскал с собой?
Опустив взгляд, я вдруг заметил
перстень с печаткой на правой руке Фату. У отца тоже был похожий,
только с гербом нашего Дома. С барсом.
Удивительно вовремя вспомнился один
из уроков сабио Атриоса. Расписки. Можно оплачивать расписки,
достоверность которых и подтверждается вот такой печатью.
Ободрённый, я поднял взгляд:
— Фату, между нашими Домами давняя
связь, — сбившись, я покачал головой. — Впрочем, нет. Думаю и без
того Малый дом Денудо знают на всём севере, — Фату молча кивнул, и
я, ободрившись, продолжил. — Мы держим слово. И я Денудо.
При этих словах Фату скривился:
— Ты бы попроще, Лиал. Я так и к
концу партии не успею.
Кивнув, я перешёл к сути:
— Я слаб как идар, я не Великий
паладин. Мои люди уже были ранены стрелами. Им нужны доспехи.
Расписке какого-то Малого дома не поверят, но ты из Великого дома.
Я прошу тебя оплатить своим словом мои покупки. Я всё верну, слово
Денудо.
Несколько ударов моего колотящегося
сердца Фату молчал, затем спросил:
— Лавка Осколков? — когда же я
кивнул, хмыкнул. — Он не примет расписки. Это работает не так и не
сейчас, когда неизвестно что с нами всеми завтра будет.
Я поджал губы, сомкнул ладони в
вежливом жесте и склонил голову:
— Ясно. Спасибо за урок.
Фату шагнул следом за мной, ухватил
меня за руку:
— Да погоди ты!
Я остановился, молча взглянул на
него. Он поманил меня за собой, в проход между шатров. Там быстро
огляделся, потянул меч из ножен. Я даже не успел ничего спросить,
только вскинул брови в немом вопросе, а он уже упёр кончик меча в
вышитый герб на своей груди. И спорол лапу сокола. Поднял обрывок
вышивки перед собой на ладони и вперил в неё взгляд.
Несколько ударов сердца мы так и
стояли, а затем он разочарованно выдохнул:
— Клянусь Хранителем севера, опять
забыл, — переведя взгляд на меня, пояснил. — Забыл, что Кузня и
посвящение определили нам путь, запечатав внешние техники. Мы
словно и впрямь первая кровь.