Чтоб дать мне собраться с мыслями, Лааль приостановилась и сдала
назад. Немного. Так, что я даже во тьме чувствовал исходящий от нее
жар. И запах: сладкий, манящий аромат наслажденья, муки и тепла.
Запах, к которому меня влекло, несмотря ни на что. Настолько, что
мне ничего не осталось, как кивнуть и дать рогатой мучительнице то,
чего она хотела.
Одержав победу, Лааль придвинулась и поцеловала меня в губы.
Припала на пару секунд, чтоб сразу отодвинуться и продолжить меня
истязать. Все так же безжалостно, как минуту назад, без всяких
сюрпризов и изменений, не считая окутавшую все тьму. Каждым
движением, вгоняя обратно в пучину отчаяния и телесных мук.
Методично, ласково, не спеша.
Признаюсь, в какой-то момент я сдался. Понял, что эта рогатая
меня здесь просто задрочит — во славу свою, да имя ее. А
потом...
Потом началось то, о чем говорила Лааль. Великая и Несравненная.
Не знаю, что она сделала и как можно это назвать, но я пожалел, что
не сдох где-нибудь часом раньше или пару минут назад.
***
Слизнув выступившую горячую каплю, Лааль с ехидной улыбкой
взглянула на притаившуюся у стены тень.
Как и ожидалось, она пришла. Почти сразу. Приют обреченных был
местом, где она появлялась чаще всего, и Лааль не удивилась, еще в
начале разговора почувствовав чужой взгляд. Любопытная гостья не
слишком-то и скрывалась, но взбудораженный Дэми ее не заметил. То
ли из-за холода бездны, то ли из-за присутствия Хозяйки Семи Небес.
Последняя версия была маловероятна, но богиня предпочла именно
ее.
Облизав губы, Лааль сжала ладонь, выдавливая из переполненных
яичек немного семени. Не спешно склонилась к дрожащему члену и,
перехватив жадный взгляд, ввинтила раздвоенный для удобства язычок
внутрь. Затрепетала, вызвав у Дэми стон. Привычно передавила канал,
чтобы тот не кончил, пошла вглубь. Не отрываясь от дела, повернула
к застывшей наблюдательнице лицо.
Незваная гостья смутилась и отступила, скрываясь в стене.
Исчезла, чтоб выглянуть в другом месте, немного ближе. Еле заметный
во тьме силуэт, сотканный из самого мрака. Хрупкий, тонкий, с
невысокой грудью и вытянутыми вверх рожками. Не такими как у нее
самой, а почти прямыми, опасными. И хоть у тени не было глаз, Лааль
прекрасно чувствовала ее взгляд. Чувствовала и была не против.
Лааль нравилось, когда за ней наблюдают. Особенно, когда она
была с кем-то и очень близко, совсем как сейчас. Поэтому, несмотря
на чужой взгляд, она продолжала истязать партнера, хвалясь перед
невольной зрительницей властью над его телом и душой. В конце
концов, разве не ради этого она привела Дэми именно сюда? Показать
свое новое творенье, похвастаться, подразнить.