Не знаю, сколько раз она меня доводила до грани: раз за разом,
толчок за толчком. В какой-то момент просто сбился со счета.
Понятие времени исчезло, осталась только нескончаемая пытка и
коварная улыбка Лааль.
Иногда она касалась меня носиком, губами, языком. Несильно,
вскользь. Несмотря на что, меня каждый раз пробивало божественной
силой и потом какое-то время трясло, заставляя пах сжиматься в
бесполезных спазмах.
В такие моменты, Лааль крепко меня держала, шепча что-то на
незнакомом языке и то и дело поглядывала вниз. Я же страдал и
пытался понять, зачем та себя сдерживает. Почему? Видно же, что
происходящее неслабо ее заводит. Глаза прям сверкают, ушки горят.
Губы себе искусала, чуть ли не в кровь. Грудь ходуном, того гляди
лиф порвет. Ладно там я — чуть живой, но ведь и сама еле стоит.
Похоть ходячая.
Впрочем, вскоре рогатая кое-что разъяснила сама, аккурат после
очередного чуть не отправившего меня в нокаут недооргазма.
Тряхнуло тогда неслабо, и, пользуясь паузой, Лааль с хитрой
ухмылкой завязала мне глаза. Черной, атласной лентой, так удачно
оказавшейся у нее под рукой. Соображал я тогда плохо и после
встряски даже сопротивляться не мог. Да я даже слышал ее с трудом,
по крайней мере пока не оказался в полной темноте.
— ... и прошу, повязку не снимай, — донесся до меня серьезный
голосок Лааль. — Чтобы не произошло. И не подглядывай! Иначе я
сильно расстроюсь. Очень! А мы ведь только стали с тобой
дружить.
— Да?.. — прохрипел я, чувствуя, как ее ладошка вернулась на
прежнее место у меня в паху. — По мне так, не очень-то это похоже
на дружбу...
— Поверь, у дружбы есть много сторон и граней. Особенно, если
дружить со мной! — рука богини быстро набирала темп. — Конечно, я
могла б приказать твоему телу, но вряд ли тебе понравится такой
подход. Дай слово, что будешь себя вести хорошо, иначе придется
закончить все прямо сейчас. Мне бы этого не хотелось, а тебе?
После потери ориентации, чувства все обострились, и рогатая
уверено тащила меня в закручивающийся во тьме гормональный шторм.
Усиливая его каждым касанием, движением, вздохом, толчком.
— Смеешься?.. С учетом того, что ты тут вытворяешь?
— О-о! Это лишь подготовка. Главное блюдо еще впереди. Уверена,
ты будешь удивлен.
— Да я и так уже... наудивлялся.
— Что ж, если устал, можем и прекратить, — вздохнула рогатая,
выкручивая мне яйца. — Только вот так ты никогда не узнаешь, что я
приготовила для тебя. Осталось совсем немного, и будет обидно, если
твои страдания ни к чему не приведут.