[3], ведущей к центральной
базилике собора Нотр-Дам де Пари. Зайти было не сложно, однако
туристы, опережая его, так и норовили вытолкнуть гражданина обратно
на улицу. Любопытство и невежество порой стояли слишком близко друг
к другу.
Очутившись внутри, он услышал приятное грегорианское пение и
ароматы благовоний, что витали в воздухе собора. Пробежавшись
беглым взглядом по округе, незнакомец скромно приподнял голову. Его
взгляд тут же остановился на исповедальне, но правая рука
по-прежнему дрожала. Потолочные витражи немного успокаивали
мужчину, и дрожь стала утихать. Хмурый брюнет вздохнул с
облегчением, вбирая воздух всей грудью. Вслушиваясь в соборное
пение, он ощущал покой, и на его лице появилась улыбка.
— ...да, сын мой, — говорил молодой священнослужитель с каким-то
подростком, проходя мимо.
— Отец Морель, но я не уверен, — сказал юноша, идя следом за
ним.
— Ты же понимаешь, — тяжело вздыхая, ответил ему святой
отец.
— Да, — на выдохе. — Конечно, понимаю.
— Грехи свои не считай, покайся и будет... — говорил
священнослужитель, отдаляясь с прихожанином.
Хмурый брюнет вновь посмотрел на витражи и, выдохнув, приоткрыл
плащ. Его взгляд тут же устремился на внутренний карман одеяния.
Металлический корпус небольшого размера и выключенный циферблат,
сейчас были в мыслях незнакомца. И однорукий обратно запахнул
плащ.
— Бум, — произнес хмурый на выдохе и напряг губы. — А если я
этого не сделаю? — вновь бормоча себе под нос. — Может, я всё
оставлю, как есть? — оглядываясь. — Они не могут так. Чёрт! —
закрывая глаза. — Но... но последствие может оставить... оставить
неотвратимый отпечаток, — запинаясь, он продолжал бормотать. —
Боже, как же мне страшно, — и он перекрестился. — Боже, помоги мне!
Помоги этого не сделать, — сказал он и по лицу пробежали слезы. —
Боже! Боже! Боже! Спаси меня! Спаси! Я не хочу! Боже, — тяжело
выдыхая.
Он попытался расслабиться, приподняв голову к витражам. Приятный
солнечный свет рассеивался, проходя через цветные стёкла,
отбрасывая к полу прекрасные и разнообразные цвета. Подойдя к
свету, ощущая тепло и покой, гражданин вновь улыбнулся. Слезы ещё
бежали по его лицу. Ему явно было очень не хорошо. И вздохнув всей
грудью, брюнет закрыл глаза.
— Всегда есть выбор. Я не хочу! Я не буду этого делать, —
продолжал он. — Я могу сопротивляться. Я сбегу! — скалясь. — Нет, —
тяжело выдыхая. — Вы мне не указ...