Нет. Есть. Вот он, покоится на полке, сияет голубоватым светом неземных городов и порталов в иные измерения. Какие-то мечты каких-то поколений…
Ищу настоящий двадцать второй век, вижу половинку шара. Только половинку. Прошибает запоздалый страх, а-а-а, неужели я разбил…
Нет.
Не я.
Двадцать второй век доходит до пятидесятого года и обрывается.
Спрашиваю:
– А почему на пятидесятом обрывается? Сейчас вроде тридцать третий…
– А потому что после пятидесятого не будет ничего.
Давлюсь собственным голосом.
– К-как не будет?
– Так. Не будет. И все.
Холодеют руки. И вроде давно уже чувствовал, что рано или поздно будет все, только не ожидал, что так быстро, что вот прямо через каких-то семнадцать лет…
– А вымышленный почему целый?
– А что ему сделается?
Киваю. Тоже правда, что ему сделается…
Сегодня он не пришел. Даже обидно, что он не пришел, я ему мясо принес, и масло, и много еще чего, а его не было. Молоко принес, у них же там радиация зашкаливает после войны. Самое обидное – я посмотрел в завтрашний день, увидел, что он придет завтра, изможденный, голодный, будет ждать меня. Только завтра миры разойдутся слишком далеко, и я ему ничего передать не смогу.
Я так и не знаю, кто он.
В дверь звонят.
Хозяин открывает.
Молодой парень мнется на пороге.
– А мне бы это… про средневековье что-нибудь.
– А вот, пожалуйста, – хозяин протягивает ему сияющий шар, – приятно провести время.
– Большое спасибо.
На душе теплеет, помнит еще кто-то про наше хранилище, помнит, хоть единицы, да ходят сюда, хотя со стороны кажется, мы вообще никому не нужны, люди думают, как с голоду не сдохнуть…
Парень уходит. Хозяин поворачивается ко мне.
– Ничего не заметил?
Отчаянно вспоминаю, во что парень был одет – не помню.
– А… что?
– А то. Сколько человек сегодня пришли?
– Четверо, вроде… нет, пятеро.
– А что они брали?
– Так это… про средневековье все… про прошлое…
– Тоже верно. А про будущее кто-нибудь что-нибудь просил?
– Не… нет.
– Вот именно. Не нужно людям будущее… не нужно…
– Да кому оно такое нужно…
– Вот еще один туда же… видишь… – хозяин поднимает половинку шара, – если это погибнет к чертям, хоть этот останется… – бледная рука хозяина поднимает второй шар двадцать второго века, – я вижу, у тебя мозги как надо вставлены, тебе, я вижу, будущее интересно…
– Есть маленько.
– Вот. Ты и будешь дальше сочинять. Как оно там будет. в двадцать втором веке.