– Там же вообще уютно и хорошо у нас, да, Дашка?
– Да, Ромка.
– Ты ещё скажи, что и ночевать бы там осталась, – Ромка
ухмыльнулся.
И да, именно после этой фатальной фразы, опуская подробности, я
в общем-то и оказалась на кафедре анатомии, в музее, в одиннадцать
вечера.
Пусть на утро Ромочка, протрезвев, и предлагал настойчиво от
спора отказаться, но… наивный. Да что такое ночь в музее по
сравнению с его согласием писать все рефераты за меня, которые
научными работами студентов именуются, до четвертого курса?!
Правильно, пустяки.
Я переночую и спор выиграю.
И угроза дисциплинарного взыскания в случае обнаружения меня не
испугает. Мнимые призраки тем более.
Нашли чем пугать, тем более – ну разве я одна?!
У меня тут замечательная компания, приятные собеседники. И есть
уйма времени наконец-то рассмотреть все препараты, выучить их
местоположение и что где лучше видно к экзамену, дабы точно знать
куда вести препода и на чём показывать.
Одни плюсы, как ни крути.
Красота.
Пройдясь в который раз по кабинету, я остановилась около любимых
и обожаемых нервов, после изучения которых осталась без своих
собственных родных и не менее любимых, и взглядом левое полушарие
головного мозга я посверлила.
Вот из-за тебя, с твоими извилинами и бороздами, у меня не три,
а два балла по шестибалльной шкале, поскольку все борозды на зачете
я найти не смогла, а одни названия нашего препода не устроили.
Показывать надо.
И именно на этом, будь он не ладен, препарате.
Вот чего он мне соседний не разрешил взять?!
Тут гораздо лучше всё видно.
Подхватив рядом стоящую тару, я подошла к окну и свету фонаря и
да – вот у нас центральная борозда красненькой ниточкой, а вот
gyrus angularis[2] несчастная, кою я
отыскать так и не смогла.
– Уметь показывать надо на любом препарате, Дарья Владимировна,
– менторский тон нашего дотошного и принципиального я передразнила,
повторила почти слово в слово, – что, в операционной также
попросишь другой мозг?!
– Дарья Владимировна, у меня что, настолько писклявый голос? –
насмешливо и сверх меры неожиданно раздалось за спиной.
И… я вздрогнула, подпрыгнула от этой внезапности, а банка с
полушарием выскользнула, полетела медленно-медленно на пол.
Вместе с моим светлым врачебным будущем.
И разбилась, обдавая брызгами формалина, она с ним же.