Всё, это конец.
Феерично-формалиновый.
Я замерла, глядя на осколки и свои уже пустые руки, и секунда
растянулась в вечность, в которую я успела с тоской подумать, что о
мелькающей перед глазами жизни нагло врут. Лично у меня пронесся
неполученный диплом и приказ об отчислении.
И… я всё же обернулась с натянутой улыбкой к Великому и
Ужасному, что последний семестр у нас анатомию и вёл, что икал,
надеюсь, все ночи, когда я рисунки ему рисовала, и что какого-то
чёрта оказался здесь в такое время.
– К-кирилл А-александрович?
Страшная легенда всей нашей группы, всего нашего потока, всего
нашего курса и просто института хмуро взирал на меня сверху
вниз.
– Что вы здесь делаете?
– А я… я тут… вот…
– Препараты бьёте? – Кирилл Александрович подсказал услужливо,
откровенно издевательски, и брови издевательски же он заломил.
– Угу.
Хобби такое или самый экстремальный способ свести счёты с
жизнью.
Я ещё не определилась.
Тяжёлый взгляд переместился с моего лица на осколки у моих ног и
полушарие, которое я незаметно пыталась успеть задвинуть под
стол.
Не успела.
– Дарья Владимировна, как думаешь, тебя сразу отчислят или дадут
возможность объясниться? – риторический вопрос, приседая и подбирая
осколки, Кирилл Александрович задал ласково и нежно.
Поглядел на меня снизу вверх, огляделся по сторонам и,
поморщившись, внезапно рявкнул:
– Ты окна откроешь или подождешь пока задохнемся?!
– От-открою.
Открыла.
Все и в рекордные сроки, и к поманившему меня Кириллу
Александровичу после неохотно подошла, поглядела на указанное
полушарие, что сиротливо ютилось у ножки стола.
– Ште-е-ерн, радость моя, посмотри на мозг. Видишь? Молодец.
Запоминай, умница моя, как он выглядит у других, поскольку у тебя
извилина одна, да и та прямая. Ку-у-уда без перчаток, Дарья
Владимировна?!
– Я…
– Прямая извилина, Штерн. В моём кабинете, верхний ящик, – он
скомандовал раздражённо и ключи, вытащенные из куртки, протянул. –
Бегом…
…Через час я сидела на столе рядом с Гришаней и, кутаясь в щедро
одолженную куртку, всё равно дрожала от холода и ждала непонятно
чего.
Мозг – в перчатках – я уже отнесла в препаратную, пополнила, так
сказать, коллекцию влажных препаратов, формалин под чутким
руководством затёрла и тряпки с осколками убрала в пакет.
И… и что дальше делать и будет я не знала.