От нерадостных и грустных мыслей спас
телефонный звонок. Звонит мама. Она, как и всегда интересуется
внуком. Все расспрашивает, чему научился, что кушает, как спит. И,
на эту тему с ней можно было разговаривать бесконечно. Вообще долго
могу обсуждать своего замечательно мальчика, потому что он для меня
всё.
– Как там Иван? – спрашивает мама,
после того, как на вопросы о внуке ответила.
– Опять играет, – ответила с печалью
в голове, рассчитывая на то, что меня пожалеют.
– Главное не пьет и не курит,
работает. Деньги в дом несет. А остальное – такие пустяки!
Я была категорически не согласна. Да,
очень хорошо, что муж не пьет как у других, хоть и позволяет себе
опрокинуть несколько бутылочек пива в пятницу и в выходные дни.
Безусловно, он зарабатывает для семьи. Но это мама еще не знает о
том, что он взял кредит (второй, между прочим). А мне расхотелось
говорить. Вот совсем расхотелось. Я прекрасно понимаю, что она
будет на стороне зятя. Даже если он в чем-то станет виноват,
обвинят в первую очередь меня. Хранительница семейного очага кто?
Я! Значит, недосмотрела, не углядела, следовательно, сама и
виновата. Логика железная, хоть и глупая.
Поспешно перевела тему разговора, и
совсем скоро извинилась и отключила вызов. Вот почему теперь так
плохо на душе? М?
***
С Евгением я пересеклась через
несколько дней на пороге моей квартиры. Он стоял, подперев дверь
плечом, и со злобой смотрел по сторонам.
А я в этот момент тащила на себе
коляску с сыном и пакет с продуктами. Поэтому даже затормозила,
чтобы полюбоваться открывшейся картиной. На самом деле просто
передохнула, потому что чувствовала себя самосвалом, у которого
скоро колесики отвалятся от такой нагрузки. Мужчина, заприметив
меня, моментально оторвался от стены и все-таки помог. При этом
сквозь зубы что-то бубнил, искоса поглядывая на меня.
Как только подошли к двери, решила
задать самый главный вопрос.
– Ты чего пришел? – не менее радостно
спросила я, рассматривая поджатые губы и складочку между
бровей.
– Светка узнала, что я к тебе не
хожу, ничего мне сказать не хочешь? – стоит, смотрит на меня своими
темно-синими глазами. И столько ненависти в них. Это он сейчас
намекает на то, что я пожаловалась подруге? Фыркнула в ответ.
– Она со мной не разговаривает,
трубку не берет, на улицу не выходит. Поэтому все претензии не ко
мне, сам где-то засветился.