Открыв дверь ключом, достала сына из
коляски и зашла в квартиру. Женька с пакетом продуктов поплелся
следом. И мы вместе остановились как вкопанные, потому что из
комнаты выходил муж, который, кстати сказать, должен был быть на
работе.
Щекотливая ситуация, неприятная. Уже
думаю, как продолжить фразу: «Милый, это не то что ты подумал….».
Кажется и Женька набирает в легкие воздух, чтобы хоть что-то
сказать. Но муж нас опередил.
– О! Женек! Заходи! – обрадовался
Иван, – а я отгул сегодня решил взять, новый комп нужно
собрать.
Я стою как дура в коридоре и хватаю
ртом воздух. Почему он мне об этом не сказал? Ведь мы разговаривали
по телефону, я рассказывала, куда и зачем иду. Неужели сложно
додуматься и встретить меня…. Женька же поджал губы и прошел на
кухню. С невозмутимым видом стал раскладывать продукты в
холодильник.
– Да брось ты это дело, сейчас Танька
все сделает, – торопил его муж. Но Женя лишь покачал головой и
продолжил свое занятие, искоса бросая взгляды в мою сторону. А я
разочарована что ли. Не знаю, как передать ту гамму чувств, что
бушует во мне. Однозначно есть место обиде, а еще начинает
переполнять злость. Передо мной стоят два мужика, и один выполняет
обязанности другого.
Евгений аккуратно сложил пустой пакет
и поплелся следом за Иваном, который буквально затащил его в
комнату. Уж не знаю, о чем они беседовали, но не выходили очень
долго. Я же поставила чайник и ушла к сыну. Но на самом деле
хотелось крушить, хотелось разбить стаканы, набор тарелок, да хоть
что-то швырнуть в стену, чтобы выплеснуть из себя негативные
эмоции. Но нельзя, в первую очередь Степана перепугаю этой
выходкой. Приходится сделать глубокий вдох, задержать дыхание. И
медленно выдохнуть.
– Тань! – кричит муж на всю квартиру
через некоторое время, – а что можно съесть?
Закатываю глаза и вместе с сыном на
руках выхожу из комнаты. Муж какой-то хмурый и недовольный, да и
Женька не особо радостный.
– Открой холодильник и достань оттуда
продукты, – накрывать им не буду, так же резать бутерброды не
стану. Сами мальчики взрослые, справятся. И уже развернулась, чтобы
уйти, как Иван вновь заговорил.
– А чай?
– Поднимись и налей сам, – даже не
обернулась.
Мне было жутко стыдно перед Женькой
за поведения мужа. Он сейчас показывает себя не с самой хорошей
стороны. Вообще-то чай он мог и сам себе налить, только вот зачем
решил перед другом выставить меня домработницей? Или рассчитывал,
что я побегу наливать им чай, резать бутерброды, позабыв обо всем
на свете? Не буду.