Я поёжился. Мне совсем не нравилось становиться на пути
неведомого мне пока Сивергенна.
- А кто такой дядя Сивергенн?
- Это муж тёти Эльвиенерры, – объяснила мне девчонка, как
маленькому, – он знаешь, какой убивучий? Он медведя убил, он лося
убил…
- Он зайца убил… – почти серьёзно продолжил я.
- Ха! Зайца! – развеселилась девчонка, – да, знаешь, сколько он
зайцев…
Она осеклась и с подозрением посмотрела на меня, не ехидничаю
ли. Я стиснул зубы и не улыбнулся. Нет, не то, чтобы я не опасался
этого «убивучего» Сивергенна, но напугать меня больше, чем напугал
Колдун, он точно не сможет. А убить…. Посмотрим. Во всяком случае,
и медведя, и лося меня Попугай тоже заставил убить. В одиночку, дав
из оружия один лишь нож. Медведя я убил, срубив предварительно
крепкую рогатину, а нож плотно привязав к длинной палке, так, что
получилось копьё. Рогатиной я подпёр зверя, когда он встал на
задние лапы, пытаясь меня задрать и бил его копьём, пока он не
сдох. Лося я завалил, предварительно выследив его ночную лёжку и
напугав факелом. Испуганный лось ломанулся прочь и попал в заранее
примеченную мной промоину, где он и сломал две передние ноги. После
этого я накинул ему на рога верёвку, привязал второй конец к
дереву, чтобы лось не дёргал головой, и перерезал зверю глотку. И
медвежий и лосиный языки я принёс Попугаю, как он и требовал. Не
скажу, что эта охота меня порадовала или, хотя бы вселила какую-то
гордость. Я по-прежнему не желал, чтобы из меня делали монстра, но
другого выхода, кроме убийства зверей, я не видел. А Сивергенн… Мне
было не страшно, но, очень, очень не хотелось встревать в чужие
семейные разборки.
- А откуда он вернётся? – спросил я, пытаясь перевести разговор
на другую тему.
- Как, откуда? – растерялась девчонка, – из похода… И, если
хочешь знать, жаль что я тебя не убила! Жаль, что тётя Эльвиенерра
тебя вылечила! Вот!
И вредная девчонка высунула мне язык. Н-да, кровожадный ребёнок
растёт…
Я только головой покачал, когда вошла, раскрасневшаяся от
быстрой ходьбы, Эльвиенерра. Когда она увидела нас с девчонкой
вместе, она чуть не задымилась от ярости:
- Мелиетинна! – и девчонка съёжилась, – разве я не сказала,
чтобы ты не мешала гостю? Или чьи-то ушки надо прочистить? Я могу!
И ещё: как выяснилось, чей-то язык оказался слишком липким,
наверное, от избытка сладостей…