[2]: внедренный в охранку
агент «Николя». Уже второй год этот лазутчик снабжал Фиппса
бесценной информацией. Но недавно сей весьма полезный конфидент
заметил подозрительное внимание к своей особе со стороны Мезенцева,
точнее, его доверенных лиц. А тут еще этот таинственный доклад
императору. После беседы с говорливым адъютантом удалось сложить
звенья в логическую цепь: шеф жандармов слишком далеко зашел в
своих поисках. Зная о его предложениях по противодействию
террористам, в том числе при помощи газет и печатных листков, Генри
встревожился: если меры генерала будут одобрены… Он вынес
зарвавшемуся жандарму приговор. И не испытывал от этого ни
малейшего раскаяния: теперь подобраться к императору будет намного
проще. Значит, цель его миссии, как и рыцарское звание уже не за
горами!
Смертельный вердикт не предполагал
обжалования, тем паче, что палач уже прибыл в Российскую Империю и
был готов совершить своё чёрное дело. Будет уместным напомнить, что
что в средневековой Европе эта профессия считалась весьма
почтенной, выгодной и часто передавалась от отца к сыну.
Исключением, пожалуй, были только англичане, кои в своей скупости
превзошли даже шотландцев и брали на эту должность первых
попавшихся бродяг. Но в данном случае всё было по-другому. Этого
человека британцы растили и лелеяли, не жалея ни времени, ни
средств. Он с лёгкостью менял имена и личину. Его звали: Сергей
Михайлов, Роберт Плимут, Василий Свиридов, Абрам Рублёв, князь
Владимир Иванович Джандиеров и прочая, прочая, прочая. Были и
прозвища: Младенец, Мудрица, Кит, Тамара и Мавр. Кстати, последняя
кличка была весьма символичной. А знаете ли вы, дамы и господа, что
Отелло убил свою несчастную супругу не голыми руками? Дездемона
была заколота кинжалом. Сергей Михайлович Кравчинский, так звучало
его настоящее имя, виртуозно орудовал стилетом. Этому умению он был
обучен британскими офицерами, имевшие общие дела с наёмными
убийцами с востока. Впрочем, и без оружия он был очень опасен, ибо
обладал не только феноменальной физической силой, но и изощрённым
умом, звериным чутьём и хитростью. Обучаясь вначале в
Александровском, а затем и в Михайловском военном училище он слушал
лекции по истории у Соловьёва и Ключевского, фортификацию читал
основатель «могучей кучки» Цезарь Кюи, а на экзаменах по математике
знания юнкеров проверял сам Чебышев. В библиотеке, в коей было
собрано почти десять тысяч книг, юнкера могли читать Плутарха или
Вольтера, изучить труды экономистов Адама Смита и Джона Стюарта
Милля. К услугам поклонников французской литературы были последние
романы Жюль Верна. Но юнкер Кравчинский предпочитал книги,
посвящённые революциям, которые потрясли Европу и по нескольку раз
проштудировал труды Гарнье-Паже и Зибеля. Обладающий
привлекательной внешностью, умением ладить с людьми, став
подпоручиком он мог бы честно служить Отечеству, как это сделал его
родной брат, но, увы, он избрал не созидание, а разрушение.