Чёрное сердце - страница 16

Шрифт
Интервал


***

В «Сакуре» сегодня было многолюднее, чем обычно. В большой кабинке на десять человек, огороженной от остальных залов, вокруг Лу в дорогом жемчужном костюме расселись приятели и потенциальные клиенты: местные авторитеты, банкиры, депутаты.Маг смотрелся среди них будто Христос среди апостолов на «Тайной вечере» Да Винчи. Машу пугало это сходство: Христа распяли, предали. Мало того, в преступном мире магии Лу как раз и звали Апостолом. Разумеется, за имя-отчество. Хотя, кое-кто полагал, что и за «чудеса».Пара длинноногих гламурных девиц лёгкого поведения разбавляли компанию. Правда, они не вмешивались в горячие споры, просто сидели, выставив силиконовые бюсты из платьев, и тихо потягивали свои коктейли, поглядывая изредка на часы и считая, сколько им заплатят за эскорт. Пождав толстые губы, они бросали на Машу взгляды любопытства и презрения, но ей и дела до этого не было. Лишь бы не лезли.Маша сидела на краю розового дивана, положив ногу на ногу и разглядывая новые замшевые туфельки с золотым рантом по краю – они очень шли к её шифоновому платью цвета чайной розы. Денёк сегодня выдался тяжёлый: два мстительных духа, один весьма несговорчивый и злобный домовой, а под конец дня ещё и вампирёныш (но тот хоть не требовал отдать это идиотское чёрное сердце). Маше позвонила его мать, но не по поводу мальчишки (о сущности которого она и не подозревала), а из-за маленькой дочки Инги лет пяти, которая чахла на глазах. Зайдя в детскую, ведьма увидела в кровати худенькую бледную девчушку с тёмными кудряшками. Хрупкая, полупрозрачная – в чём только душа держится. Ребёнок слабо улыбнулся:– Привет. Ты добрая волшебница?Маша молча кивнула и положила ладонь на холодный лоб клиентки. Почти сразу запахло кровью, злобой и завистью. Девочка тяжело задышала, а когда ведьма коснулась её шеи под затылком, обнаружились и две незаживающих ранки.– К тебе кто-то ходит по ночам? Снится?Ребёнок молчал, теребя край одеяла.– Говори, – подмигнула Маша, – мне можно. Я маме не скажу.Инга несмело подняла глаза и тихо сказала:– Это Гена. Он мне сказки на ночь рассказывает. Чтобы я спала крепко… Гена хороший. Ты маме не говори, ты обещала.Скрипнула дверь. Маша обернулась и увидела кудрявого симпатичного мальчишку лет пятнадцати в модной толстовке. А ещё и то, что скрыто от людей: синюшную смугловатую кожу, чёрные круги под красноватыми глазами, деформированную от клыков челюсть. С разворота схватила за рукав, быстро выволокла в подъезд на площадку.– Ты, что ли, кровь у сестры пьёшь, сосунок?– А тебе чё за дело? – шипел вампир.– Сейчас кол тебе вгоню прямо в пасть, сопляк, тогда и поймёшь, какое дело!Гена по молодости попытался оскалиться пострашнее, но Маша тихонько дунула да хлопнула в ладоши пару раз. Мальчишка сник и надулся, спрятав клыки. На лбу его пролегла болезненная складка.– Делай чё хочешь… мне-то чё… её предки всё равно больше любят. Всякого барахла на каждый день рождения дарят, а мне даже приставку не могут… Она у них любимая, а я так… старший защитник. Уборщик пелёнок. Не рожали бы тогда! Ненавижу её. Скорей бы сдохла. Тогда, может, и про меня вспомнят.Маша нахмурилась: не в её правилах было играть в психолога и давать советы.– Я на совесть работаю и денег зря не беру. Так что слушай сюда. Скажу один раз, повторять не буду. Сестра тебя, как родного, любит. Матери ни слова не говорит. Умрёт – не скажет. И не виновата она в том, что они её так балуют. Об этом с родителей спрашивай, а Инга твоя не при чём здесь. Так что, с сегодняшнего дня никаких сказок, понял? Позвоню, узнаю, пошла Инга на поправку или нет. Если нет – можешь прямо сейчас со своей шкурой прощаться. Из-под земли достану.На эффект смотреть не стала, зашагала вниз по лестнице, изо всех сил пытаясь выбросить из головы: «Привет. Ты добрая волшебница?»