Мальсибер со Снейпом немного поспорили, где могут скрываться
Лестрейнджи, Нотт молча напивался, а я заскучал и решил заняться
обедом. Было видно, что Малфой сожалеет о судьбе друга, но говорить
об этом он не захотел, а я и не настаивал, вместо этого предложив
отвлечься и помочь мне с готовкой. Примерно через час нас позвали
обратно в гостиную, где мне вручили фиал с зельем.
— Это что?
— Блокиратор родной крови, — с гордостью пояснил Снейп.
— А! Хм… Может, сначала самим провести поиск?
— Зелье не помешает. Оно блокирует направленные на тебя чары
поиска, а в обратном направлении всё сработает без проблем.
— Бастер, а что ты собираешься предпринять, когда найдёшь
мать?
Отметив, что Нотт уже не путается с моим именем — он знал меня
меньше всех, наверное, потому сумел быстрее других перестроиться, —
я пожал плечами.
— Не знаю. После всего, что мне пришлось пережить по её вине…
Северус, а ты…
Снейп отвёл взгляд.
— Убить её ни один из вас не сможет, так какой смысл её искать?
Нет-нет, я понимаю, тебе хочется посмотреть ей в глаза, может,
парочку Круциатусов наложить — это естественно. А
дальше-то что? Ты же просто подставишься!
— Память стереть всегда можно, — упрямо возразил я. — Знаете,
честно говоря, мне не только её хочется увидеть, но и брата.
— А сестру?
— О ней я не думал, — даже удивился я, — она же не родная.
— Давай я её убью? — неожиданно предложил Нотт, и только теперь
мы поняли, что он мертвецки пьян. — Сначала её нового мужа, а потом
её. Детей не буду, — резко вставил он, словно мы требовали именно
этого, — а вот сучку, способную отказаться от родного сына, с
удовольствием. Чё молчите? Снейп? Бастер?
— Они должны подумать. Пойдём, Эдриан, уже поздно, — Рей мягко
забрал стакан из руки Нотта и потянул скорбящего отца к
лестнице.
Некоторое время мы все молчали. Не знаю, о чём думал Драко, а
вот мы с Северусом на полном серьёзе решали участь моей матери.
Предложение Эдриана запало мне в душу. Сам я вряд ли смогу убить
Лили — это я понимал отчётливо, но вот против того, чтобы кто-то
другой отомстил за мои несчастья, я вовсе не возражал.
Предательства близких друзей и откровения сначала Тома, а потом и
Пожирателей что-то перевернули в моей душе. Гарри Поттер пришёл бы
в ужас от одной только мысли об убийстве матери и её мужа.
Заключённый 3091 посчитал бы это слишком высокой платой за ошибки.
А Бастер Линд хладнокровно рассуждал, стоит ли пытать дочь Лили
Эванс перед тем, как эту самую Лили убить. Но самое страшное было
то, что я воспринимал эти изменения в своём характере как
должное.