Весь мир считал меня этаким баловнем судьбы, а я даже не
понимал, о чём они ведут речь. Мне казалось стыдным не то что
жаловаться, но даже правдиво рассказывать о том, как на самом деле
мне живётся у Дурслей. А мои робкие попытки хотя бы чуть-чуть
улучшить собственное незавидное положение воспринимались гордыней и
неблагодарностью. Немудрено, что, пару раз получив такую реакцию в
ответ на безобидные просьбы, я зарёкся откровенничать. О моей жизни
среди магглов даже Уизли всего не знали… Но им и не было
интересно.
Пока я был Избранным, моим мнением пренебрегали постоянно.
Казалось бы, навязав мне миссию по избавлению мира от «великого
Зла», меня должны были с детства учить высшей магии и рассказывать
в мельчайших подробностях о слабостях Тёмного Лорда, на деле же
меня держали в информационном вакууме, скрывая малейший намёк на
важные сведения, и пресекали мои попытки самостоятельно
развиваться.
С появлением в моей жизни крёстного ситуация ничуть не
улучшилась. Как сейчас помню лето после четвёртого курса, когда
друзья жили в этом самом доме, а я, имеющий полное право на то же
самое, был вынужден оставаться с Дурслями. И если бы не нападение
дементоров, высока вероятность, что мне пришлось бы и остаток лета
провести у магглов. Впрочем, когда я по наивности обратился к
Сириусу за помощью в освоении магических премудростей, тот мне
отказал. В шутливой форме, конечно, но недвусмысленно дал понять,
что мой предел — это волшебные шахматы да квиддич.
Меня вечно ставили перед фактом. Со мной не советовались, меня
даже не предупреждали! Сириус оставил этот дом мне, а Дамблдор
просто сообщил, что это штаб Ордена, а я должен уступить и валить к
магглам… Сейчас-то я понимаю, Блэк вовсе не погиб и не хотел
покидать собственный дом, что пришлось бы делать, заявись я в
гости, но тогда мне было обидно до слёз.
Я больше не был Мальчиком-Который-Выжил, но отношение ко мне,
как ни парадоксально, от этого только улучшилось.
Пожиратели смерти были опытными взрослыми волшебниками, но не
считали зазорным прислушиваться к моему мнению с первого же дня
знакомства.
Реймонд — отличный боевик, что признавали и Лорд, и Дамблдор, но
он не пренебрегал моими советами во время побега из Азкабана. Если
идея ему не нравилась, он не ленился объяснять, в чём моя ошибка,
но ни разу не позволил себе проявить снисходительное
пренебрежение.