— Бастер, решение за тобой, но я бы не советовал торопиться, —
дипломатично произнёс он.
— Рей, ну я же не кретин!
— Нет, но порой ты действуешь чересчур импульсивно…
Спрашивается, чего приходили? — после паузы поинтересовался
Мальсибер, глядя, как орденцы прощаются. — Что ж, если они
по-прежнему будут собираться здесь, в информации у нас недостатка
не будет. Хотя ценность обсуждаемых ими вещей под большим
вопросом.
* * *
Однако от скептицизма очень быстро пришлось отказаться —
полезное в разговорах было, причем немало. От подслушанной на
собраниях информации у нас волосы дыбом становились. Куда там
Тёмному Лорду с его детскими комплексами, планы Дамблдора по
масштабности не имели аналогов. Разве что экспансия Гриндевальда,
да и то — не факт, что Альбус не приложил руку к разработке
стратегии друга юности. Если честно, было непросто признать, что
кто-то, а тем более такая известная личность, как бывший директор
Хогвартс, бывший верховный судья Визенгамота и бывший же
председатель Международной Конфедерации Магов может на полном
серьёзе предлагать и желать чего-то столь… странного, но иного
вывода из его разглагольствований сделать не получалось. Альбус
Персиваль и так далее Дамблдор стремился ни много ни мало насадить
в магическом мире демократию. Но не такую, как у магглов, где
власть хотя бы на словах принадлежит народу — он хотел всех
уравнять, а потом подчинить… Ради Общего Блага, конечно.
Меня поражало, почему Гермиона молча внимает этому бреду: как
магглорождённая она не могла не понимать, что предлагаемое стариком
не имеет к демократии даже косвенного отношения. Я знал, что
поступление в Хогвартс лишило мою бывшую подругу возможности
учиться в престижной маггловской школе, а потом и колледже, но она
не отказалась от своих замыслов полностью, постигая учебные планы
заочно — далеко не только магическую литературу она читала в
гриффиндорской гостиной, уж я-то это точно знаю. Другими словами,
она должна была иметь хотя бы поверхностное представление о
политологии и связанных с ней областях знаний. Чёрт, да даже я
знаю, что означает слово «демократия» на самом деле!
Но не только Грейнджер, они все — и вчерашние школьники, и
взрослые люди с богатым жизненным опытом — молчали и согласно
кивали, внимая «мудрости» своего вождя. Я обратил внимание, что
среди «своих» Дамблдор всё чаще позволяет себе приподымать маску
доброго дедушки, показывая истинное лицо, и это тоже было
непонятно. Неужели он на самом деле считал, что это не отпугнёт их?
Рон, Гермиона и остальные члены Отряда Дамблдора знали мою историю
— не могли не знать, — но словно забыли о неприглядной роли
старика. Или — забыли обо мне? Я попал в магический мир, как в
сказку, это ведь Альбус сделал мою жизнь невыносимой ради того,
чтобы первую же протянутую мне руку я не оценивал на чистоту, а
принял с благодарностью. Но ведь у остальных были и любящие
родители, и нормальное детство, так зачем лезть в это? Уизли —
отбросы чистокровного общества, Грейнджер и Томас — нежеланные
гости, насчёт них всё понятно: содействие Дамблдору было для них
единственным шансом подняться в мире, где магглорождённых не
жалуют, но остальные? Зачем чистокровным магам рисковать всем, что
они имеют, ради Дамблдора? Чем он смог их привязать к себе, если у
неглупых, в принципе, людей в его присутствии атрофируются
критическое мышление, совесть, здравый смысл?.. Что он мог
предложить такого, что они переступили через привитые с детства
правила и законы? Что есть в Дамблдоре особенного, что маги готовы
идти за ним хоть на край света и сражаться, не жалея себя?