В школе, в младших классах, у них
была любимая игра в салочки. Правила были простые. Двое или трое
игроков пытались коснуться водящего, а тот должен был как можно
дольше не позволять им этого сделать. Кто осалит первым, становился
водящим. И так далее. Специальное устройство подавало сигнал, так
что фиксировалось любое, даже самое легкое прикосновение. Аппарат
также засекал и время. Кто дольше продержится, тот и считался
победителем. Уже потом, когда стал ходить на занятия по суб-бою, он
с удивлением узнал, что детские салочки являются одним из видов
тренировки ближнего боя. Так быстрее достигалось состояние
спидинг-ап — состояние ускорения.
В тот вечер, на поляне в лесу, Ник
инстинктивно не дал себя коснуться, и произошла трагедия. То, что
вакхи собирались его убить, причем без какого-то видимого повода,
он хорошо понимал, но до сих пор не мог себе этого объяснить и,
соответственно, принять. Похоже, на этой планете не очень-то
ценилась человеческая жизнь. Аборигены набросились на него, ни
слова не говоря, словно дикие звери. Потом практически в упор
выстрелили из луков, метясь точно в грудь. Он еще как-то попытался
показать свои миролюбивые намерения, вернув одному из нападавших
его стрелу. Но сделать это ему не дали. Просто набросились все
вместе. Пришлось отключить их одного за другим.
«Планета сумасшедших, — с грустью
подумал Ник, — и я таким же скоро стану. По возвращении точно
понадобится курс психологической реабилитации».
Тут он увидел вышедшего из-за
поворота Сита. Мальчик был явно чем-то взволнован. Ник уже научился
определять его настроение по походке. Сейчас тот шел торопливо,
чуть подпрыгивая на ходу.
Приблизившись, он сначала
подозрительно покосился на Бантика. Ядоплюй лежал на скамейке,
греясь в лучах Орфиуса, всем своим видом давая понять, что
пришедший его совершенно не интересует. Сит, все же держась от него
в некотором отдалении, быстро проговорил:
— Мы идем в Великий Город! И ты
идешь! — потом добавил: — Скажи спасибо Шептуну, это он настоял.
Староста поначалу ни в какую не хотел соглашаться. Ты же знаешь, —
чуть потупившись, добавил он, — тебя тут многие считают странным.
Ну и Рон поддержал. Сказал, что без тебя грибницу бы не
донесли.
Он что-то еще говорил. Ник, по
правде, половину не понимал, но главное уловил — появилась
возможность попасть в их чуть ли не мифический город. Все о нем
знали, бывали там единицы, но что-то конкретное никто сказать не
мог. Возможно, это все было из-за языкового барьера. Ник постоянно
ругал себя за свое тугодумие, но ничего поделать не мог. Он уже
практически свободно общался на бытовые темы с селянами, но когда
речь заходила о лесе, о животных, его населяющих, или, например,
как сейчас, о городе, тут начинались какие-то иносказательные
повествования, и Ник сразу терял нить разговора. «Ну что ж, —
подумал он, — как говорится, лучше один раз увидеть…»