— Секрет, Ева, — натянуто улыбается он, и мы замолкаем.
В машине разливается напряжение, каждый думает о своем, но не знает с чего начать. Я все же набираюсь смелости и произношу то, на что решилась сегодняшним утром.
— Мирон, у меня никогда не было серьезных отношений. Раз уж ты любишь прямолинейность, я тебе скажу, ты мне очень нравишься. Но так быстро, несмотря на то что, между нами, вчера было, — меня передергивает, стоит только вспомнить, что то, что было у меня с Миром это ещё цветочки. Ягодки же я благополучно забыла. Может оно и к лучшему? — Я не могу так быстро. Просто дай мне время. Хотя бы, чуть-чуть.
— То есть дело лишь в этом? — резко бросает Мир, отрывая взгляд от дороги, он поворачивается ко мне, и я вздрагиваю, как же они похожи с братом, ужасно просто. Как их только родители различают?
— Да, Мирон, — спокойно отвечаю, внутренне негодуя на саму себя за то, что опять вспомнила о Кире и что из-за него мне приходится врать Мирону.
— Не в Кирилле? — словно мысли мои читая, напряженно спрашивает Мир, и крепче сжимает руль.
Я вижу, как Мирон реагирует на собственное упоминание о брате, ему неприятно. Потому я стараюсь его успокоить и убедить в том, что Кирилл совершенно мне безразличен.
— Да причем тут твой брат, я его вообще не перевариваю, — нагло вру, смотря в темные глаза, сверкающие чем-то нехорошим, будто предостерегающим меня. Но куда там, я уже завелась и теперь это не остановить, потому что я обижена на Кира, сильно обижена, и мне становится чуточку легче, когда я выплескиваю все это на его брата. — Ненавижу таких беспринципных раздолбаев и бездельников, как он. Поэтому не понимаю, с чего ты решил, что он может мне нравится. Кирилл безответственный, до сих пор не повзрослевший родительский сынок, который абсолютно не заботится о собственном будущем, прожигая днями напролет свою жизнь.
— Беспринципный, говоришь, — нехорошо усмехается Мир, и поворачивается обратно к дороге. А я начинаю переживать, что со злости перегнула палку, ведь они же братья.
— Прости, если обидела тебя.
— Нет-нет, Ева, к сожалению, ты во многом права, и я тоже считаю брата таким же. Что ж, если все дело только во времени, то не переживай, я тебе его дам, у нас с тобой в запасе еще много-много дней, — усмехается Мир, а я ежусь от холода.