Неожиданно для Драго один из друидов
покинул круг своих собратьев и двинулся к варившему зелье. Рам
Самаэлю снова пришлось менять местоположение своего дозорного
пункта, так как вышедший в центр друид полностью загородил
проходившего посвящение. Он осторожно положил руку на плечо
испытуемому и жестом повелел остановиться. Высокий человек кивнул,
зачерпнул ложкой немного зелья и опрокинул его на землю. Друиды в
кругу замолкли. Над поляной пронёсся звук скрежета древесных
корней. Земля задрожала, а из того места, куда было пролито варево,
начало плавно подниматься вверх… дерево. Драго от удивления аж дара
речи лишился. А дерево всё росло и росло. Собравшиеся же
воспринимали все происходящее спокойно. В центр поляны вышло ещё
трое друидов. Коротко побеседовав с незнакомцем, они сцепились за
руки и вместе начали что-то шептать на непонятном языке. Как ни
старался Рам Самаэль разобрать предложения и фразы, но даже буквы
казались ему чужими. Последние слова непонятного заклинания
разлились над поляной и затихли в дальних уголках её, впитавшись в
большие камни, стоявшие там. Выращенное дерево зашевелилось,
затрепетало ветвями и с силой выдернуло корни из земли. Сделав пару
шагов, оно, как показалось Драго, осмотрелось, и с натугой вогнало
свои «ноги» обратно в зелёную траву. Обессилевшего незнакомца
подхватили под руки и отвели на край поляны. Ему что-то очень долго
говорили, а он находил в себе силы лишь на слабую улыбку, утирая
пот со лба.
Так Драго впервые в своей жизни
увидел посвящение в друиды. Лишь только после этого он вспомнил о
забытом им на поле стаде. Мелкими перебежками от дерева к дереву
Рам Самаэль добрался до овец и, пересчитав их, с радостью выдохнул,
обнаружив то же число, что и рано утром, когда он покидал родной
дом. Приободрённый этим обстоятельством Драго погнал стадо
обратно.
А посох всё стучит и стучит. Раз-два…
Драго стал чаще приходить на собрания друидов, когда, конечно,
успевал заметить на краю поля, где пас овец, странные высокие
фигуры в зелёных одеяниях. Его увлекла магия. Он сам захотел стать
таким же, как они. Вот так растить деревья и заставлять их
передвигаться. Но как подойти к ним, чтобы они не прогнали? Драго
не знал. Много разных историй услышал он, прячась за деревьями близ
поляны. Особенно его поразил рассказ о том, как посвящение
проходило у славного рода воинов фианов. Претендент должен был
стать на колени в яме, вырытой для него, и иметь при себе только
щит и палку из орешника. Глаза он обязан был закрыть. Девять
воинов, вооружённых длинными копьями, становились на расстоянии
девяти грядок земли от него и обращали оружие против него.
Претендент по слуху должен был определить, откуда будет следовать
очередной удар, и успеть его отбить. И если ему не удавалось
отразить их натиск, его со стыдом изгоняли прочь. Выдержавшему
первое испытание приказывали встать от ямы на расстоянии высоты
дерева, а затем вооружённые воины начинали преследовать его по
всему лесу. Испытание продолжалось три дня. Многих загоняли до
смерти. Но и раненым претендентам доступ в ряды фианов был тоже
закрыт. Впрочем, даже если испытуемому и удавалось остаться целым и
невредимым, но за время бега распускалась хотя бы одна прядь его
волос, а сам он переломил хоть одну ветку или оружие его просто
недостойно дрожало и звенело в руках, его также изгоняли. После
всех этих, казалось бы, уже вполне достаточных для вступления в
ряды фианов испытаний, претендента вели к небольшой поляне, на
которой непременно должен был быть сидхи. Он представлял собой
курган, или искусственный холм, имевший особые врата, ведущие в
подземное царство бесконечного наслаждения и невиданной роскоши.
Сидхи вселял в претендента мысли о том, что, пройдя последнее
испытание и вступив в ряды фианов, ему будут открыты эти ворота. На
той поляне кандидат должен был перепрыгнуть через ветку,
находившуюся на уровне его лба, и на всём бегу проскочить под
другой веткой, находившейся на уровне его колена, и не задеть ни
одну из них. И только тогда претендента торжественно посвящали в
ряды фианов.