Вадим досадливо морщился.
— Олег — сложный мальчик… Но этот случай лишь подтверждает мою
теорию! Кирилл и Даша — умницы, надеюсь, с этим ты не будешь
спорить?
Григорий не спорил. Споры с Вадимом он вообще почитал гиблым
делом. Сергей Евгеньевич над фантастическими мечтами Вадима тоже
посмеивался, приговаривая, что не стоит делить шкуру неубитого
медведя. Сначала — вакцина, а уж о построении счастливого общества
еще будет время подумать.
В душе Григорий был уверен, что выращивание людей в инкубаторе —
даже если получится это осуществить, ресурсами для его создания
Бункер, по слухам, обладал — чушь собачья. А Вадик — идеалист.
Фантазер… Да и что с него взять, в Бункер мальчишкой-аспирантом
попал, как и Лена, Сергей рассказывал, что по какой-то
госпрограмме. Взрослой жизни понюхать-то толком не успел.
Детям нужны не воспитатели, а родители. Дети в салочки должны
гонять на свежем воздухе, а не под землей в мониторы таращиться… Но
свои мысли Григорий предпочитал держать при себе. Сергей прав,
преждевременно об этом думать. Вот если с вакциной и впрямь все
получится… Глаза-то у Вадима после того, как вскрыл привезенный из
Новосибирска контейнер, ярче прожекторов горели. То и дело прибегал
осведомиться: как там Кирюша?.. Отчаянно нуждался в толковом
помощнике. А уж с Лары и вовсе с живой не слез бы, тут Герман как в
воду глядел. На атомы бы разложил, чтобы до сути ее способностей
докопаться! Умордовал бы анализами и опытами…
Это я здесь, — думал Григорий, — с ними со всеми таких чудес
насмотрелся, что уже ничему не удивляюсь. Каким-то образом девчонке
это удается. Результат налицо — ну, и слава богу.
***
Лара оказалась идеальной медсестрой, Григорий нарадоваться не
мог. Приняв душ и поев — Светлана Борисовна адаптским аппетитом
шумно восхищалась: «Вот бы Дашенька так кушала», — Лара переоделась
в извлеченные из рюкзака шорты и майку. А минуту спустя появилась
на пороге ординаторской со словами:
— Командуй, доктор.
В том, что Григорий ее помощь примет, очевидно, не сомневалась.
Надела одолженный Олей белый халат, выспросила у Светланы
Борисовны, что где лежит, и сноровисто взялась за дело.
Лара не чуралась ни крови, ни гноя, ни того, что в медицине
принято именовать отходами жизнедеятельности. И Кирюшу, и
здоровенного Сталкера ворочала легко, будто котят. Убедившись, что
Григорий ей доверяет, превратилась в удивительно словоохотливую,
улыбчивую и дружелюбную девушку.