Глаза у Олега расширились еще больше. Зашедшая в комнату вместе
с ним Даша испуганно взвизгнула:
— Что ты делаешь?! Не смей! Я сейчас Любовь Леонидовну
позову!
Кирилл с трудом удержался от смеха — в прежней жизни Даша пищала
ровно то же самое, только обращалась к Олегу. Ну и такой
напуганной, пожалуй, не выглядела.
— Всё, — пообещал он, — больше не буду. Вставай, что ли? —
протянул руку распластавшемуся на полу Олег.
— Ты… меня ударил?! — Олег не пытался встать. Смотрел на Кирилла
выпученными от изумления глазами. — Эти… твои адапты… Научили тебя
бить людей?
Кирилл вдруг понял, что должен был испытывать Рэд, отвечая в
начале похода на его собственные несуразные вопросы.
— Научили. Только я тебя не бил.
Рассказывая Кириллу — кажется, что бесконечно давно — об основах
рукопашного боя, Олеся сразу посоветовала забыть все, что видел на
экране. В кино, объяснила она, бои постановочные. Главная их задача
— зрелищность, чтобы наблюдателям было интересно следить за дракой.
В реальном бою все происходит гораздо быстрее. В реальном бою, как
ни странно это звучит, не нужно драться. А нужно убивать — если,
конечно, не планируешь захватить соперника живым. И бить так, чтобы
после твоего удара противник не поднялся. Потому что самого тебя
тоже щадить не будут.
***
… «Вот, смотри — черта. — Олеся чиркнула по песку каблуком. —
Пока ты ее не перешагнул, ты человек. А перешагнёшь — станешь
зверем. Там, за чертой, словами не говорят! Там только страх и
злость. Там тебя никто не защитит! Никто не поймёт и даже слушать
не будет. Здесь ты еще можешь говорить, а там сможешь только
убегать или драться… Давай».
«Что?» — опешил Кирилл.
«Перешагивай! — Олеся не шутила. Смотрела сосредоточенно, без
тени улыбки. — Это рассказать нельзя, надо почувствовать. — Она
шагнула через черту. Замерла. — Смотри на меня».
Кирилл смотрел во все глаза. На то, как подогнулись в коленях
Олесины ноги.
«Видишь? Теперь я себя легко защищу, от головы до колен. А пока
стояла прямо, как человек, так низко не дотягивалась. Руки. — Олеся
согнула их в локтях. — Прямые — сломают, а вот так — хрен
получится. Голова. — Наклонила шею. — Я лоб подставляю, видишь?
Самое твердое место. Кто ударит, себе же костяшки переломает. А
горло, самое уязвимое место, подбородком прикрыто… Что стоишь?
Шагай!»